видела, Анна!
И жена его тут.
Она бросилась на его тело.
Говорят, он кормил
целое семейство.
Нельзя ли что-нибудь
сделать для нее?
Господи! Горе-то какое!
Кому вы назначаете эти 200 рублей?
Вдове. О чем вы спрашиваете?
Дурное предзнаменование.
Какие пустяки.
Главное, что ты приехала.
Ты даже представить не можешь,
как я надеюсь на тебя.
А ты давно знаешь Вронского?
Славный малый, богат,
с блестящей карьерой.
Мы надеемся,
что он женится на Кити Щербацкой.
Ну, теперь давай говорить о тебе.
Я не могу его бросить.
Дети... Я связана...
Я понимаю, Долли.
Он не понимает ужаса
моего положения. Он доволен.
Он жалок.
Он убит раскаянием.
Он способен на раскаяние!
Она молода, она красива.
Они, наверное, говорили обо мне.
Хуже того, умалчивали.
Ты понимаешь?
Ужасно то, что душа моя
как будто перевернулась.
Вместо любви и нежности к нему
у меня одна только злоба.
Я убила бы его!
Анна, что делать?
Подумай, помоги мне.
Я все передумала,
я ничего не вижу.
- Ты простила бы?
- Не знаю.
Нет, Долли, я простила бы.
Я не была бы тою же,
но я простила бы,
будто этого совсем не было.
Милая моя, я так рада,
что ты приехала.
Конечно...
Конечно, если уж прощать...
то совсем,
как будто ничего не было.
Совсем.
Иди. И помогай тебе Бог.
Кити! Кити, осторожно!
Константин Дмитриевич, вы?
Откуда вы здесь?
Благодарствуйте.
Я недавно приехал.
И искал вас.
Думал ехать к вам.
Не знал, что вы так хорошо
катаетесь на коньках.
- Вы, говорят, лучший конькобежец.
- Я со страстью катался.
Вы, кажется,
все делаете со страстью.
Мне бы хотелось посмотреть,
как вы катаетесь.
С вами бы я скорее выучилась.
Я уверена в вас.
И я уверен в себе,
когда вы опираетесь на меня.
Неужели вам не скучно
зимой в деревне?
Нет. Я очень занят.
- Вы надолго здесь?
- Не знаю.
Не знаю.
Это от вас зависит.
- От меня?
- От вас.
Я... я за этим приехал, чтобы...
чтобы услышать от вас...
я искал вас.
Нет... нет, этого не может быть.
Это не могло быть иначе.
Нет, нет, извините.
Долли, у тебя чудесная сестра!
Что это?
Я привезла показать
платье для бала.
- Когда же этот бал?
- На будущей неделе.
Один из балов,
на которых всегда весело.
- А бывают такие?
- Конечно. Вы там будете?
Вы ждете много от этого бала
и вам хочется, чтобы все там были.
Мне хочется, чтобы вы там были.
Я воображаю вас в лиловом.
Отчего непременно в лиловом?
Как хорошо ваше время!
Я помню и знаю этот голубой
туман, который покрывает все,
когда вот-вот кончится детство,
и из этого огромного круга,
счастливого и веселого,
путь делается все уже и уже,
и радостно и жутко входить
в эту анфиладу.
Я знаю кое-что.
Поздравляю, он мне очень нравится.
Мы ехали с его матерью
и всю дорогу хвастали
я своим сыном, она - своим.
- У вас есть карточка сына?
- Да, сейчас принесу.
Чудное. Бантик - прелесть.
Насчет остального
могут быть сомнения, но бантик!..
Кто же это может быть?
Кто же это?
За мной еще рано.
А кому-нибудь уже поздно.
Здравствуйте, здравствуйте.
Добрый вечер.
- Прекрасный бал.
- Да, прекрасный.
- Что, и Левин тоже здесь?
- Левин? Не знаю.
Я слышал о нем много хорошего.
Анна Аркадьевна решительно
завтра едет в Петербург?
Думаю, да.
Станция Бологое!
- Выходить изволите?
- Да, подышать хочется.
- Вы!
- Могу я служить чем-нибудь?
Я не знала, что вы едете.
Зачем вы едете?
Я еду для того,
чтобы быть там, где вы.
Я не могу иначе.
Простите, если вам
неприятно то, что я сказал, но...
Забудем это оба.
Ни одного вашего слова
я не забуду никогда.
Нет! Довольно, довольно!
Как видишь, муж, нежный,
как на другой год женитьбы,
сгорал желанием увидеть свою жену.
Что, Сережа здоров?
И это вся награда
за мою пылкость? Здоров.
- Как вы провели ночь?
- Благодарю, хорошо.
- Граф Вронский.
- Мы знакомы, кажется.
Туда ехала с матерью,
а назад с сыном. Из отпуска?
Могу я иметь честь быть у вас?
Очень рад.
По понедельникам мы принимаем.
Что говорят в Москве
про новое положение,
которое я