на память.
Я не обманывал, пошел.
Вы тоже.
Да.
- Но он...
- Где он сейчас?
Вы делаете о нем фильм и не
знаете где он?
У меня есть идея:
- Пойду по его следам.
- Интересно, но не ново.
Ничего. Говорите, пожалуйста.
Я его упустил из виду,
работа, разъезды:
Останетесь на обед?
Я видела в хронике,
как снимали его портрет.
Так бывает. Вешают, снимают.
Хотя: Он нанял цыган,
ездили за ним, играли,
разбил где-то окно...
Поспрашивайте.
Многие его знали...
Я дам вам адрес.
Это близко, дам вам письмо:
Вы едете?
Это все мое состояние.
Небольшое.
Мне легче делать кино.
Может быть.
Раз, два, три: Проверь.
Смотри, чтоб хорошо
было слышно!
Раз, два...
Я хочу выйти.
Минуточку, не толкаться!
А вы куда?
К директору Михалаку.
Куда мы идем? Зачем? Это
сумасшедшая история!
Директор Михалак?
Директор Михалак? Вам письмо.
- Стриптиз, или топлесс?
- Что угодно - за помощь.
Раздевайтесь.
Послушайте, пожалуйста,
Я делаю фильм, и режиссер
Бурский меня к вам направил.
У меня неприятности, фильм
дипломный, расскажите мне.
Только вы мне можете:
Потом.
Но я прошу только несколько
минут.
У них свои эталоны. Много жира.
Мягко упадешь.
И замечательно. Молодежь теперь
дороднее.
Вас интересует Биркут?
Это хорошо. Молодые должны
знать дела своих отцов
и учиться на их ошибках.
Слушаю.
Скажите. Вы знаете, какой период
жизни Биркута меня интересует.
Конечно.
После ожога?
До ожога все было в порядке.
Правда, уже не строил,
не было времени.
Перевели его в инспекторат,
в объединение.
Я уже тогда чувствовал,
что это не для него.
Что?
Инспекторат.
Он воспринимал все
слишком дословно.
Как? Не понимаю.
В каком смысле?
Знаете ли...
Можно сигарету?
Конечно, он делал ценные
предложения -
защитные ботинки,
столовая...
Но, потом...
Хотя, оценивая сейчас...
...даже я...
Неважно.
Так что после этого случая...
вообще потерял голову.
Это было во время последней
поездки Биркута по району.
Он совершал длительные поездки,
показывая коллективный метод.
Очень от этого уставал,
поэтому мы сокращали поездки.
В хорошо подготовленные районы
ездил один,
в плохо - с помощниками.
Дальше молодые Славяне, дальше
Греки, Испанцы,
юный Китаец к маршу готов.
Скоро будут другие,
черные братья с Виргинии,
спешат удалые Малайцы...
Послушай это:
Прибыли в бригаду из соседних сел.
Двое начали работать, ну а
третий сел.
Тяжкий труд, нам не подходит,
лучше мягкий мех.
А валяться под кустами...
вот занятье Михалака,
так сказал нам Лех...
Так сказал нам Лех.
О Новой Хуте песня,
о Новой Хуте слова,
такая красивая, новая песня,
как Новая Хута сама.
Хватит!
Минуточку...
Кто первый?
Старт!
Стоять!
Оставаться на местах!
Отойти!
В амбулаторию!
Я его найду, увидите!
Не двигаться!
Добрый вечер.
Не спишь?
Понимаю.
Тяжело заснуть после такого.
Хорошо перевязали? Йодом
обработали?
Нет.
- Водой полили.
- Перекисью?
Проверим. Болит?
Конечно! А что ты думаешь?
Чтобы так рабочий, рабочему:
Люди не понимают нас?
Хотят иметь дома, а по старинке
через сто лет построят.
Нормы взвинчиваем,
не каждый это любит.
А вы,
не чувствовали,
что кирпич горячий?
- Я был в рукавицах.
- Наверное, в толстых?
Средних.
Давно у тебя ишиас?
Нет. Это я так говорил, чтобы
отстали. У меня экзема.
Экзема? Покажи руки!
Есть?
Что вы, шуток не понимаете?
Кто ты такой? Увязался за нами,
спать не даешь. Отстань!
Уже иду.
Простите.
Спокойной ночи, товарищи.
Если что, зовите.
Биркут уже не работал на стройке.
Здоровье хромало.
Но по уши был
в общественной работе.
Выбивал квартиры для рабочих.
Боролся за каждую,
вырывал у дирекции,
месяцами боролся
с администрацией.
Обычно побеждал.
Тогда был счастлив,
и сам следил за переездом.
Люди его любили, и даже - без
преувеличения - обожали.
Матеуш!
Подойди на минутку...
- Как тебе это?
- Пойдем вместе.
- Не надо:
- Пойдем.
- Сам пойду и сам