ветров,
на неистовые крылья шумящего Борея
и выпяченные губы больно кусающегося Эвра.
Однако давайте вернемся  к нашей прекрасной героине,
чье положение едва ли благоприятнее.
Сквайр Уэстен, будучи вне себя от радости по поводу предстоящей свадьбы дочери,
распорядился этим вечером не жалеть пива,
так что к полуночи в доме не было ни одного бодрствующего или трезвого.
Прошу вас, подумайте еще раз о последствиях,
прежде чем идти на такое безрассудство.
Куда ваша милость пойдет?
В Лондон, Гонора. В Лондон.
Там живет одна моя родственница, которая не раз приглашала меня.
Я бы не слишком ей доверяла.
Я раньше служила у одной леди, которая всех звала к себе в гости,
а как услышит, что едут, так сразу вон из дома.
Не сомневаюсь, что она радушно примет меня.
А если она узнает, что вы сбежали от хозяина?
Ты ошибаешься, Гонора. Это видная дама,
и она смотрит на отцовскую власть куда хуже, чем я.
Поэтому я уверена, что она примет меня и даст защиту,
а тем временем батюшка, может быть, немного образумится.
Вы собираетесь идти пешком по большой дороге ночью и одни?
Нет, не одна. Ведь ты обещала пойти со мной.
Я-то с вашей милостью хоть на край света.
Но не забывайте, что ночи теперь холодные.
Скорый шаг нас согреет.
К тому же я не смогу защитить вас,
если нападут разбойники или другие злодеи.
Они надругаются над нами обеими.
Если ты не можешь защитить меня от негодяя, Гонора,
то я тебя защищу.
Бац!
Ох, моя голова.
Все здесь, сэр.
За исключением прапорщика Норсертона.
Убери от меня свои руки!
Держите его.
Держите его.
Сэр!
Это хирург.
Череп поврежден.
Жаль, что меня не позвали раньше.
Трещина не всегда самый опасный симптом.
Я бы предпочел, чтобы весь череп был разбит на куски,
чем иметь дело с некоторыми контузиями.
Помню, однажды меня позвали к раненому,
получившему сильнейшую контузию в tibia,
благодаря чему наружные cutis были разорваны,
так что произошло обильное кровоизлияние,
а внутренние перепонки были раскромсаны.
Тогда же появились симптомы лихорадки,
потому что пульс был полный и указывал на необходимость кровопускания,
и я испугался, не начинается ли гангрена.
Однако, если коротко,
через шесть недель мой пациент ходил не хуже, чем раньше.
Для того молодого джентльмена было бы лучше, если бы меня позвали раньше.
Джентльмен, нечего сказать!
Всего лишь незаконнорожденный,
взятый в дом сквайра Олверти из Сомерсета,
одного из богатейших людей в Англии.
Так он сказал офицеру-рекрутеру, а тот рассказал моему мужу.
Сквайра Олверти?
Я знаю этого джентльмена.
Говорят, добрый сквайр обучил его,
но выгнал из дому за кражу
и за то, что тот сделал дочери сквайра Уэстена ребенка.
- Ребенка?
- Ну да! Мисс Софии Уэстен,
которая имела связь чуть ли не со всеми кавалерами Бата.
Как зовут этого негодяя?
Они называли его Джонсом.
Но, возможно, это выдуманное имя.
Я только что...
Мадам, чем могу быть полезен?
Я счастлив, что смог так быстро исцелить вас.
Но поскольку меня ожидают другие пациенты, прошу заплатить мне за труды.
По 5 шиллингов за два визита, плюс консультация по 7 и 6,
и полкроны за пускание крови.
Кто вы, сэр?
Это, сэр, шарлатан и негодяй.
Я хочу, чтобы он немедленно заплатил за свой завтрак!
Вернись, злодей!
Стой, вор!
Вернись!
Не заплатил за завтрак!
Сюда, мой мальчик!
Свадебный завтрак подан в гостиной.
Ну же, входите, входите!
Прошу, преподобный. Прошу, философ.
Сожалею, но мисс Софию нигде не могут найти.
Не могут найти?
Проклятие! К черту! Гром и молния!
Где, когда, как, что такое?
Не могут найти?!
Полно, братец. Вечно вы выходите из себя по пустякам.
Племянница, я полагаю, вышла в сад погулять.
Положительно, вы стали так безрассудны,
что с вами невозможно жить в одном доме.
Ах, вот что.
Если все дело в этом, то беда невелика.
В саду мисс Софию тоже не нашли.
Братец, все это ваших рук дело.
Вы должны пенять только на себя!
Зачем вы вмешивались?
Все ее воспитание
шло вразрез с моими советами.