потому воюют.
- Несомненно.
Они боятся одного.
Что мы дадим им прогнать
турков и придем сами.
Я убедил их в том,
что нам не нужна Аравия.
Верно?
Слава богу, я не политик.
Нас интересует
Аравия, Драйден?
Непростой вопрос.
Я хотел бы знать, могу ли
говорить от вашего имени,
что нам не нужна Аравия.
Разумеется.
Две тысячи стволов -
это мало. Нужно пять тысяч.
Ладно.
Деньги. Причем
они не берут бумагу.
- Инструкторы по стрельбе.
- Ладно.
Еще деньги.
- Сколько еще?
- 25,000 сразу, потом - больше.
- Драйден?
- Это возможно.
Два броневика.
Ладно.
Артиллерия.
Ладно.
Я предоставлю вам
всё, что смогу,
вы сумеете этим
воспользоваться. Удачи и спасибо.
Спасибо вам
за гостеприимство.
Поздравляем.
Вы правда дадите
ему артиллерию, сэр?
Я вот думаю.
Ее будет трудно забрать.
Артиллерия
сделает их независимыми.
Значит, ее нельзя им давать?
- Вам решать, сэр.
- Это не так.
Мне, слава богу, приказывают.
Не то, что этому дьяволу.
Он играет с огнем.
Надеюсь, мы - нет.
Прости, друг. Кому
принадлежит этот груз?
Принцу Файсалу.
- Ты случайно не принц Файсал?
- Нет.
Ты его знаешь?
Он мой господин. Я его слуга.
Читать умеешь?
Я работаю в "Курьере Чикаго",
но публикуюсь по всей Америке.
Я понял это из вашего
письма, мистер Бентли.
Итак?
- Где вы познакомились с Лоуренсом?
- Речь пойдет о нем?
Нет, не только.
Мистер Бентли, вы найдете
майора Лоуренса в моей армии.
Сразу вопрос. Как мне
найти вашу армию?
Не знаю.
- На прошлой недели она была
у Эль Гиры. - Вот как?
Да. Боюсь, путь неблизкий.
Вы ездите на верблюде?
- Не пробовал.
- Возьмите мула.
Кстати, в Маллахе турки.
Уже в Маллахе? Быстро.
Быстро.
Но мы движемся еще быстрее.
Лично я...
отправляюсь в Каир,
- как вы знаете.
- Да.
Меня ждут занятия иного рода.
Да.
Насколько я слышал,
вам не дали артиллерию.
- Тhаt is sо.
- Вам это мешает?
Нам ограничили
свободу действий.
Намеренно?
Вы знаете генерала Алленби?
Не доверяйте ему.
Он хитрая бестия.
- Простите?
- Он умен.
Хитрая бестия. Хорошо.
Я буду с ним осторожен.
Спасибо за участие, мистер Бентли.
Ваше Высочество, у американцев
когда-то были колонии,
и теперь мы симпатизируем
любому народу,
который отстаивает
свою свободу.
Приятно слышать.
Наши интересы совпадают.
Я хочу о вас рассказать.
Очень хочу о вас рассказать.
Взяли быка за рога, да?
Я дам вам проводника и письмо.
И перед отъездом,
который уже близок,
попрошу, чтобы вам
предоставили некоторые данные.
Вам известно, что мы
уничтожаем железные дороги турков?
О, да.
Ведь этим занимается
майор Лоуренс?
Моя армия состоит из племен,
которые ведут старейшины.
Ваш народ высоко
ценит майора Лоуренса?
Да. И по праву.
В этой земле, мистер Бентли,
тот, кто принес
победу в битве,
почитаем превыше
всех остальных.
Одну цифру я
сейчас помню точно,
она не покидает мою память.
С начала этой кампании
четыре месяца назад у нас было...
тридцать семь раненых...
и сто пятьдесят шесть убитых.
Обратите внимание на то,
что убитых гораздо больше.
Да.
В четыре раза.
Тех, кого нельзя унести
с поля боя, мы убиваем сами.
Мы не оставляем
раненых туркам.
- То есть...?
- Мы не оставляем раненых туркам.
В их глазах мы
не воины, а повстанцы.
Повстанцы, даже раненые,
не защищены Женевской конвенцией,
их подвергают мучениям.
Каким?
Этого вам
даже не представить.
Ясно.
Мы же будем содержать узников
до тех пор, пока англичане...
не освободят их
в соответствии с соглашением.
- Пожалуйста, отметьте это.
- Конечно.
Это влияние майора Лоуренса?
Откуда это предположение?
В Каире мне
приходилось слышать,
что майор Лоуренс
ненавидит кровь.
Совершенно верно.
Для него сострадание -
это боль души.
Для меня - просто
цивилизованность.
Судите сами, какой
мотив более весом.
- Ну, а теперь...
- Да, конечно.
Благодарю.
Что касается письма...
Я сделаю всё, что сказал,
мистер Бентли, если вы назовете
истинную причину своего интереса...
к моему народу
и мистеру Лоуренсу.