колонии,
там такие возможности.
Ты же лидер.
Ты вернёшься богачом.
Да, закончу легавым, как вы, в драной
куртке и в штанах с аккордеоном.
Спасибо за совет.
Как знаешь, старина.
До скорой встречи.
- До новых встреч!
- Шагай вперёд.
Крепкий парень.
Что он сделал?
Это другой мир, не
пытайтесь понять.
Садитесь.
- Привет.
- Добрый день.
- Патрон у себя?
- В кабинете.
Вам известно, мсье Мартино, что
здесь вы даёте показания под присягой?
Под присягой?
Кому же я присягаю?
Патрону, комиссару и судье.
Но его же нет.
Он придёт. Что за кокетство?
Уж не собираетесь ли вы лгать?
Клянусь, нет.
Можете давать показания.
У меня всё записано.
Начнём, прекрасное дитя.
Записано со слов мсье Мартино
Мориса, место рождения -Авранш.
Место рождения -Авранш.
Дата рождения -девятнадцатое июня
тысяча девятьсот шестнадцатого года.
Пианист, аккомпаниатор
в издательстве "Леопарди".
Шеф, я обнаружил уже 6
текущих счетов на имя Бриньона.
Собираюсь встретиться
с его биржевым маклером.
Подожди.
Проживает на улице
Бурдонэ, дом двадцать два.
Заявляет нам...
Давай, действуй.
И попроси у Башле отчёт
финансовой инспекции.
Он заявляет нам: После
серьёзных музыкальных занятий
в парижской консерватории, где я
получил первую премию по классу гармони,
я продолжал заниматься
композицией, когда познакомился
с некоей Маргарэт Шофурнье,
известной под именем Жени Лямур.
Кто это?
Мсье де Люмерисье, директор
проволочного завода Бриньона.
Добровольные показания.
Мсье.
Мсье.
Жени Лямур, на которой я женился,
несмотря на формальный протест
своих родителей, возмущённых её
безнравственным поведением в прошлом.
Да вы что, с ума сошли?
Вы мне сами так сказали.
Вы не понимаете, мой отец -
профессор колледжа Генриха IV.
У вашей жены были любовники,
прежде чем она вышла замуж.
Я обратил внимание на
ухаживание некоего Бриньона,
но отказываюсь уточнить, была
ли моя ревность беспочвенной.
- Я так сказал?
- Вы мне так сказали.
Это не ваше дело,
это моя частная жизнь.
Вечером в среду 2-го декабря 1946
года я пришёл в ресторан "Ляперуз"...
заявить ему,
что возмущён его поведением.
Я признаю, что в тотдень открыто
угрожал ему физической расправой.
Ложь!
Не будем возвращаться назад. Вы же не
отрицаете, что произнесли подобные слова?
Это и есть угроза
физической расправы.
Тут ничего не поделаешь.
Новый абзац.
В день, когда было совершено
преступление, я пришёл в "Рай",
где и провёл вечер.
Вопрос: "Но вас видели только
в начале и в конце спектакля".
"Где вы были в антракте?"
Ответ: Вы не ответили,
мы заговорили о другом.
Так что же записать?
-Добрый вечер, патрон.
-Добрый вечер.
Вы слышали вопрос помощника
главного инспектора?
Отвечайте.
Например в антракте, где вы были?
Я поднялся на балкон.
На балкон? Зачем?
-Зачем?
-Да.
Хотел проверить акустику.
В антракте?
Оригинальная мысль.
Нет-нет, я поднялся во
время вокального квартета,
которым заканчивалось
первое отделение.
Кстати, что вы думаете
о пении Нитрама?
Так себе.
Он в тот вечер не пел, он заболел.
Знаю, я слышал его
накануне по радио.
Да?
Да.
Нет, это невозможно.
Во время второго отделения
вы никого не встретили?
Ничего особенного не заметили?
Да-да, вы мне напомнили.
У Сельдова не
заладилось с саркофагом.
Зрители, конечно, ничего не
заметили, но я-то сразу понял.
Антуан.
В какой момент это произошло?
Где-то после антракта,
минут через тридцать.
- Ваша версия?
- Ещё рановато, патрон.
По-моему, вы не смогли
попасть в тон своему клиенту.
Позвольте мне вести дело.
Если это он, то он заговорит.
Тогда мне нечего сказать.
Вот что, Антуан,
это вам звонили.
Ваш мальчик сдавал экзамены?
Он провалился?
По геометрии.
Кретин!
Я уже купил ему конструктор.
Все равно подарю ему.
На Новый год.
Огюст мне говорит: "Я плачу тебе пятнадцать
тысяч в неделю, твоё имя в программе.
Но на сценуты будешь выходить,
когда подают аперитив".
А я ему в ответ: "Не имел
чести петь в вашем заведении,
но лучше раз