импульсивным,
истерзанным и очень мужественным.
В нём нет и тени слащавости.
А вторую прелюдию надо играть как бы
импровизационно.
Без всякой красивости, ложного пафоса.
Дисгармоничные звучания? Их надо осмысливать,
но не смягчать. Сейчас покажу.
Я всё поняла.
Ты на меня не обижайся.
За что обижаться? Наоборот.
Чуть ли не 50 лет я посвятила шопеновским
прелюдиям.
И всё равно они для меня полны тайн.
Неразгаданных загадок.
Я безумно восхищалась тобой в детстве.
Потом твоя увлечённость музыкой мне так
надоела.
Теперь снова начинаю тобой восхищаться.
- Значит, не всё потеряно.
- Да, возможно.
Эва, я готова!
Мама, я здесь, наверху!
Что ты тут делаешь? Мы же собирались
погулять.
Чья это комната, Эва?
Эрика, мама.
И вы оставили здесь всё так, как было?
Мы с Виктором сначала думали всё переделать,
поменять мебель, и не смогли.
Я часто прихожу в эту комнату.
Сижу, размышляю.
- Идём на воздух.
- Погоди, мама. Здесь так спокойно.
Эрик умер за день до своего 4-летия.
Я тебе писала.
Виктор так и не смог с этим смириться.
Эрик был ему ближе всех.
И для меня это невосполнимая потеря.
Но я не отчаиваюсь.
Я чувствую в глубине души, что он где-то
рядом с нами.
Мне стоит только подумать о нём -
и он уже тут.
Бывает, когда я уже почти усну,
он дотрагивается до меня рукой...
...и я чувствую у своего лица его дыхание.
Он живёт в ином мире...
...но между его миром и нашим нет чёткой
границы или непреодолимой стены.
Я пытаюсь, конечно, представить себе тот мир,
в котором живёт мальчик...
...и вместе с тем понимаю, что это невозможно.
Потому что это царство высвободившихся чувств.
Я понятно говорю?
Для меня человек - удивительное существо,
воплощение непостижимой идеи.
В нём есть всё - от самого возвышенного
до низменного.
Человек подобен богу.
А в боге заключено всё.
Им сотворены люди, но им же сотворены и
демоны, художники, разрушители.
И это всё нераздельно существует бок о бок.
Перемешивается, переходит одно в другое,
непрестанно меняется. Ты меня понимаешь?
И поэтому существует бесконечное множество
иных реальностей.
Наш притуплённый рассудок и чувства
не могут, не в силах их воспринять.
А между тем они есть, эти миры кружатся,
переплетаясь, и вне нас, и в нас самих.
Косность и страх - вот что воздвигает границы.
Нет никаких границ. Ни для мыслей,
ни для чувств.
Да, только страх и косность. Правда, мама?
Когда ты исполняешь медленную часть
бетховенской сонаты для хаммерклавира...
...ты разве не чувствуешь, что живёшь...
...в мире удивительной беспредельности,
непостижимого движения и глубины?
Идём погуляем. Иначе стемнеет.
Идём.
По-моему, Хелена зовёт. Я пойду посмотрю.
Извини, Виктор, мне кажется, что Эва очень
несчастлива.
Меня ужас берёт, когда я слушаю её
рассуждения. Какие-то болезненные фантазии.
Дорогая Шарлотта, я постараюсь объяснить
тебе наши отношения с Эвой.
Когда я предложил ей выйти за меня, она
честно призналась, что не любит меня.
- Как же так, Виктор?
- Я спросил, любит ли она другого.
Она ответила, что никогда никого не любила.
Что она вообще неспособна любить.
Так мы и прожили не год и не два.
А потом у нас родился Эрик.
Мы уж было потеряли надежду иметь
собственного ребёнка...
...и подумывали о том, чтобы усыновить
кого-нибудь.
И вдруг во время беременности Эва
совершенно преобразилась.
Она стала мягкой, оживлённой, благодушной
и бездеятельной.
Забросила благотворительность, игру на рояле.
Часами просиживала у окна и смотрела,
как плывут облака...
...как солнце садится за горами и фьордами.
К нам вдруг пришло счастье.
Я намного старше Эвы. И, признаться, я думал,
что мою жизнь обволакивает серая пелена.
Я непонятно говорю?
Мне казалось, что пришло время оглянуться
и сказать себе:
"Да, мой друг, вот жизнь твоя и пролетела".
И, представляешь,
когда впереди засветился огонёк?
Может, тебе кажутся странными,
даже смешными мои излияния.
Да, всего лишь несколько лет мы прожили
полной жизнью.
Ты бы видела тогда