моих гостей заводишь смуту.
- Ишь, вздумал петушиться! Я тебя!
- Но, дядя, это срам.
Да, как же, как же! Мальчишка дерзкий ты!
Вот как! Смотри, чтоб пожалеть потом не довелось!
Не повреди себе - я знаю чем...
Сердить меня - как раз тебе пристало...
Отлично, детки!
Дерзкий ты мальчишка! Веди себя прилично, а не то...
Побольше света, света!
Стыд какой! Притихнешь у меня.
Живей, дружок!
Мой гнев и принужденное терпенье вступили в бой.
Дрожу я от волненья. Пока уйду я - но его приход
Ему не радость - горе принесет.
Когда рукою недостойной грубо
Я осквернил святой алтарь - прости.
Как два смиренных пилигрима, губы
Лобзаньем смогут след греха смести.
Любезный пилигрим, ты строг чрезмерно
к своей руке;
Лишь благочестье в ней.
Есть руки у святых; их может, верно
Коснуться пилигрим рукой своей.
Даны ль уста святым и пилигримам?
Да - для молитвы, добрый пилигрим.
Святая! Так позволь устам моим
Прильнуть к твоим - не будь неумолима.
Не двигаясь, святые внемлют нам.
Недвижно дай ответ моим мольбам.
Твои уста с моих весь грех снимают.
Так приняли твой грех мои уста?
Мой грех?
О, твой упрек меня смущает!
Верни ж мой грех.
Вина с тебя снята.
Синьора, ваша матушка вас просит.
Кто мать ее?
Как, молодой синьор? Хозяйка дома этого ей мать -
Достойная и мудрая синьора.
А я вскормила дочь, с которой здесь вы говорили.
Кто ее получит, тому достанется и вся казна.
Дочь Капулетти!
Так в долг врагу вся жизнь моя дана.
- Идем. Забава славно удалась.
- Боюсь, моя беда лишь началась.
Нет, уходить не думайте, синьоры.
Хоть ужин кончен, мы кой-чем закусим.
Идете все же?
Ну, благодарю. Благодарю вас всех.
Спокойной ночи.
Подайте факелы!
Кормилица, скажи кто тот синьор?
Сын и наследник старого Тиберио.
А этот, что сейчас выходит в дверь?
Как будто это молодой Петруччио.
а тот, за ним, тот, кто не танцевал?
Не знаю я.
Поди узнай.
И если он женат, то мне могила будет брачным ложем.
Зовут его Ромео, он Монтекки,
Сын вашего врага, - один наследник.
Одна лишь в сердце ненависть была -
и жизнь любви единственной дала.
Не зная, слишком рано увидала
И слишком поздно я, увы, узнала.
Но победить я чувство не могу:
Горю любовью к злейшему врагу.
Что? Что это?
Стихи. Мой кавалер им научил меня.
Идем, идем!
Былая страсть поглощена могилой -
Страсть новая ее наследства ждет.
И та померкла пред Джульеттой милой,
Кто ранее была венцом красот.
Ромео любит и любим прекрасной.
В обоих красота рождает страсть.
Врага он молит; с удочки опасной
Она должна любви приманку красть.
Как враг семьи заклятый, он не смеет
Ей нежных слов и клятв любви шепнуть.
Настолько же надежды не имеет
Она его увидеть где-нибудь.
Но страсть даст силы, время даст свиданье
И сладостью смягчит все их страданья.
Могу ль уйти, когда все сердце здесь?
За ним, ты, прах земной! Найди свой центр!
Ромео! Брат Ромео!
Он разумен, и, верно, уж давно лежит в постели.
Нет, нет, сюда он прыгнул, через стену.
Позвать его?
Да, вызвать заклинаньем!
Ромео, страсть, любовь, безумец пылкий!
Причудник! Появись хоть в виде вздоха!
Одну лишь рифму - и с меня довольно.
Воскликни "Ах!"
Вздохни "Любовь" и "Вновь"
Скажи словечко кумушке Венере,
Посмейся над слепым ее сынком,
Ни отклика, ни вздоха
Плут умер. Я прибегну к заклинанью.
Тебя я заклинаю ясным взором прекрасной Розалины.
Благородным ее челом, пунцовыми устами,
Ногою стройной, трепетным бедром
И прелестями прочими ее, -
Явись, явись нам в образе своем!
Коль слышит он, рассердится, наверно.
Не думаю. Он мог бы рассердиться,
Когда б к его возлюбленной я вызвал другого духа,
предоставив ей, и победить и вновь заклясть его.
Вот это было б для него обидно.
Но заклинание мое невинно.
Ведь именем возлюбленной я только
Его явиться заклинаю к ней
Он, верно, спрятался в тени деревьев,
Чтоб слиться воедино с влажной ночью.
Любовь его слепа - ей мрак подходит.
Но будь любовь слепа, она так метко
Не попадала б в цель.
Теперь сидит он где-нибудь под деревом плодовым,