IgnoredКинокомпания "Нью Лайн Синема"
представляет
СИМОНА
Мистер Тарански.
Она...
Она уходит?
Не говори, что она
уходит. Это невозможно.
Никола!
Это.
Это. Это не надо.
- Никола! Как твой массаж?
- Я всё решила.
Ты уходишь из-за моих дополнений?
Я внёс изменения,
учёл твои пожелания.
Ты включена почти во все сцены.
Я знаю, что у меня
самая большая роль.
А почему в таком случае
я не сижу в самой большой гримёрке?
Куда уж больше?
Клянусь, Никола, 15-метровый
фургон. Самый огромный на свете!
- А тот выше, Виктор.
- Что?
- Тот выше. Выше!
- Выше?
- Я больше не могу это терпеть.
- Ты права, он действительно выше.
- Да, удивительно.
- Кофе!
Постой-ка.
У него перекачаны шины. Видишь?
Вот в чём дело. Я всё устрою.
Сейчас, смотри. Видишь?
Лишний воздух уже выходит.
- Как печально.
- Вот, он уже ниже.
- Никола, умоляю, не губи меня.
- У меня были другие предложения.
Но я решила сниматься
у тебя... из верности.
- Так будь верна мне. Я пропадаю!
- Хватит жаловаться, Виктор!
Господи, кретины!
Сцена с полусотней гусей?
Это ужас какой-то, а не фильм!
Кроме тебя его никто не поймёт!
В пресс-релизе отмечены "творческие
разногласия". На том и закончим.
- Ты общалась с прессой?
- Всё собрали? Я не вернусь.
- Знаешь что? Ты права.
- Цветы не забыли?
- Ты права, права.
- Спасибо.
- Давай я тебе помогу.
- Господи.
Тебе и впрямь лучше уехать.
Я тебя не заслуживаю.
И наш фильм тебя не заслуживает.
Он заслуживает гораздо большего.
Какие "творческие разногласия"?
Ты и творчество несовместимы.
К чёрту, пожалуйста.
Джек?
Джек, ты здесь?
Хороша!
Почти не видно,
что она читает с суфлёра.
Я здесь.
Где мне ещё быть.
Послушайте.
Я отсмотрел материал.
У нас уже есть всё, что нужно.
Если мне удастся кое-что изменить,
мы закончим фильм и без неё.
Виктор, её адвокаты пригрозили,
что подадут на нас в суд,
если Никола мелькнёт
хоть в одном кадре.
- И подадут, Виктор. Несомненно.
- Мы её заменим.
Кроме Николы с ролью
никто не справится.
- Это римейк, Хэл.
- Верно.
- Никола Андерс не важнее фильма.
- Боюсь, что важнее, Виктор.
- Теперь к нам звёзды не пойдут.
- Кому они нужны? Будет дебютантка.
- С дебютанткой я играть не буду.
- Мы её не раскрутим.
- И прибыли не будет.
- Чтобы впредь приглашать Николу,
придётся отказаться
от этого фильма.
Нет!
- Я не поддамся шантажу.
- Виктор, давай пройдёмся.
- Постыдное зрелище.
- Она паршиво играет.
Нет, я о тебе! Почему с тобой
всегда так трудно договориться?
Трудно?
- Со мной трудно?
- Да.
Илэйн, ты знаешь, что это такое?
- Леденцы?
- Не просто леденцы.
Это вишнёвые леденцы.
Я, Виктор Тарански, выдвигался
на "Оскар" как режиссёр
короткометражек.
Почему я, снимая, возможно, свой
главный фильм, хожу с карманами...
Смотри. С карманами,
полными леденцов?
- Думаю, ты знаешь ответ.
- Конечно.
Потому что мисс Никола Андерс,
супермодель тире актриса
записала в своём контракте,
чтобы все вишнёвые леденцы
были убраны из её гримёрки.
В комнатах, куда она заходит
должно лежать по 7 пачек
сигарет, из которых 3 открытых.
Её персональная ванна-джакузи
должна стоять в метре от гримёрки.
А при перелётах её няня
должна лететь первым классом.
И что в этом такого?
Илэйн, она бездетна. Ты что,
не видишь? Они издеваются, Илэйн.
Мы в их власти. Как это случилось?
Кинозвёзды были и раньше.
Но тогда они были
управляемы. Помнишь?
Мы говорили им, что нужно делать,
во что им одеваться, куда идти.
- Вот чего ты хочешь?
- Мы даже могли менять их имена.
Было такое. Всё могли.
Виктор, тебя мучает ностальгия
по прежним временам?
Я ещё помню, что
хотел найти в кино.
- Да.
- А ты уже нет.
Ну, хватит!
- Нью-Йорк, Кассаветис. Помнишь?
- Конечно.
Мы старались сделать
каждую картину явлением.
Не знаю, яркой вспышкой на экранах.
- Это работа пиротехника.
- Мы мечтали пробуждать чувства.
Это была наша цель.
Виктор, и я хорошо помню то время.
Помню! Но кино теперь другое.
В кино правят