не имеет названия,
...а вы даже не понимаете, насколько
гадко и мерзко вы поступили.
- У меня есть смягчающее
обстоятельство.
Я люблю вас.
Люблю.
- Я вам не верю.
- А Самохвалову поверили?
- Ну ладно, хватит.
Идите, работайте.
У вас теперь новая, интересная
должность.
Она потребует от вас много
умения и сил.
Вам надо сосредоточиться.
Вы ведь добились того,
чего хотели.
- А как же цирк?
- Цирка мне вполне хватает в жизни.
- Но может быть...
- Нет.
Не может быть.
- Тогда я отказываюсь от должности.
Она мне достается слишком дорого.
- Опять вы врете.
- Нет. Мне не до вранья.
- Ну ладно, хватит.
Ступайте.
Меня эти нюансы больше
не интересуют.
Идите на ваше рабочее место.
- Где приказ?
- У секретаря.
- Пожалуйста, дайте мне приказ
о моем назначении.
- Пожалуйста.
- Спасибо.
- Приемная Калугиной.
Нет, я еще не забыла твой голос, узнаю.
- Ты знаешь, я понял, из-за чего мы
с тобой разошлись. Нам нужен ребенок.
- Ты хочешь, чтобы у нас был ребенок?
- Да. И как можно скорее.
- Но я не могу сейчас.
До конца работы еще два часа,
и Калугина тут. Я не могу уйти.
- Что ж ты не здороваешься, Толя?
- Если хотите – здравствуйте,
Юрий Григорьевич.
- Толя, я бы хотел, чтобы между нами
не было никакой неопределенности.
- Между нами, по-моему,
все предельно ясно.
- Слушай, я должен тебе сказать...
Хотя мне это и нелегко.
Ты молодец.
Я тебя зауважал.
Ты меня стукнул по заслугам.
- Далеко пойдете.
- Людмила Прокофьевна...
Тут вот... Новосельцев оставил
заявление об уходе.
- Ты в самом деле решил уйти?
- Да, ты знаешь, нашел другую работу.
Рядом с домом, оклад побольше,
да и работа помасштабнее.
- Ты что, думаешь, я ничего не понимаю?
Ты же решил уйти из-за нее.
- Пригласите Новосельцева ко мне, Вера.
- Анатолий Ефремович?
Зайдите к Людмиле Прокофьевне.
- Вызывали?
- Ознакомилась с вашим заявлением,
товарищ Новосельцев.
- Весьма своеобразно ознакомились...
Ну что ж, нет ничего проще
написать второе.
- Ваше новое заявление
постигнет та же участь.
- Напишем третье,
четвертое, пятое.
Не буду работать под вашим началом!
Не хочу и не буду!
- Будете, товарищ Новосельцев.
- Не буду, товарищ Калугина.
- Будете, еще как будете.
- Еще как не буду.
- Я вас не отпускаю.
- Отпустите.
- Вы ведь у нас незаменимый работник.
- Незаменимых у нас, как известно, нет.
Найдете себе более порядочного,
более честного, который не врет.
- Вы тоже, видимо, расчитываете
найти себе другую начальницу...
- Конечно!
- ...и помоложе, и покрасивее, не так ли?
- Так ли, так ли.
Тем более, что это не проблема.
- Вы все время врываетесь в мой кабинет
для того, чтобы оскорбить меня.
Это, видимо, доставляет вам
особую радость.
- Я не врываюсь. Вы меня вызываете
в свой кабинет, отрываете от работы.
- Я вас не вызывала!
- Нет, вы меня вызывали!
- Идите себе, работайте!
Кто вас задерживает?
- Я не могу. Вы меня задерживаете.
- Я вас не задерживаю!
- Вы меня задерживаете! Вы не подписываете
мое заявление, я не могу получить расчет.
- Пишите!
- Пишу.
- Я его завизирую.
- Куда ж вы денетесь.
- Пишите, я сделаю это с большим удовольствием.
- Не сомневаюсь.
- Пишите, пишите, пишите, пишите!
Бумага не краснеет! Пишите!
- Не торопите меня, я не пишущая
машинка, я живой человек!
- Я с удовольствием избавлюсь от вас.
- Вот, пожалуйста. Написал.
- Кстати, я надеюсь, материально
вы не очень пострадали?
- Нет, конечно!
- Билеты в цирк не пропадут?
- Ну безусловно!
Я загоню их по спекулятивной цене.
- Ну в вашей практичности я нисколько
не сомневалась, товарищ Новосельцев.
- Вы проницательны, товарищ Калугина.
- Почитаем, полюбопытствуем.
- Да, пожалуйста, любопытствуйте.
Что такое?
- Какая досада! Составлено неверно.
- Что вы говорите!
- Тут не указана причина вашего ухода.
- Где не указана причина?
- Любая ревизия обнаружит, что я отпустила
ценного работника без видимой причины.
- Так... И вам не жаль бумаги?
- Нет, мне не жаль бумаги. Наша бумажная