Война Германии и Франции началась
в девятьсот четырнадцатом году.
Пять недель спустя
немецкая армия оказалась...
в тридцати
километрах от Парижа.
Французы собрали свои
последние силы у реки Марны...
и неожиданно предприняли ряд
контратак, отбросив немцев назад.
Наступило затишье,
во время которого...
линия фронта превратилась
в долгий ряд укрепленных траншей,
вьющимися лентами пролегавших
от Ла-Манша до швейцарской границы.
К шестнадцатому году,
после двух лет окопной войны,
линия фронта
почти не изменилась.
Результат атак
составлял всего сотни метров,
а также сотни
и тысячи жизней.
Генерал Брулар.
- Жорж.
- Поль. Очень рад вас видеть.
Да... Красота.
Великолепно.
В приятной обстановке
легче работать.
Вы - кудесник.
Какие ковры, живопись.
Вы мне льстите,
Жорж. Присаживайтесь.
Признаться, здесь всё
так и было еще до моего приезда.
Поль, у меня к вам
важный разговор.
Секретный. О нем может
знать только начальник штаба,
- и то если он надежен.
- Разумеется.
Мы скапливаем
силы для наступления.
Командование намерено
совершить прорыв. Вы улыбаетесь?
Простите. Кажется, я знаю,
о чем пойдет речь. Продолжайте.
Может быть, вы
сами это произнесете?
- Муравьиный холм?
- Читаете мысли?
Это ключевая
позиция. Мой сектор.
Признаться, ходили слухи.
В штабе ничего нельзя скрыть.
- Ваше мнение?
- Это стратегический пункт немцев.
Они удерживали его год
и, если надо, удержат еще один.
У меня приказ взять холм
к десятому числу. Послезавтра.
Но ведь это просто смешно.
Я бы не пришел,
если бы сомневался.
Поль, вы один можете
сделать мне это одолжение.
Исключено, Жорж.
Речи быть не может.
Моя дивизия разбита.
Она не удержит холм,
тем более, что ей его не взять.
Это горькая правда.
Поль, я хотел
сообщить еще кое-что,
но боюсь, вы
неверно меня поймете.
Что именно?
Нет, вы вряд ли поймете.
Однако по дружбе я вам скажу.
- Я слушаю, Жорж.
- Поль,
вам может достаться
двенадцатый корпус.
- Двенадцатый?
- Да. И награда.
Я замолвил словечко.
Вы - действующий генерал,
такие сейчас нужны. Впрочем,
у вас безупречное досье,
так что вы можете
отказаться от назначения.
Вас никто не осудит.
Командование передадут другому.
Не думайте, что
я вас уговариваю.
- Простите. Коньяку?
- Не пью перед ужином.
Я в ответе за жизни
восьми тысяч человек.
Это сильнее честолюбия.
Сильнее заботы о репутации.
Люди важнее всего, Жорж.
- И они это знают.
- Не сомневаюсь.
- Они знают, что я их не предам.
- Безусловно.
Жизнь солдат для меня важнее
всех орденов и медалей Франции.
Значит,
вы полагаете, что
наступление сейчас неосуществимо?
Я так не сказал, Жорж.
Эти люди способны на всё,
если поддержать их дух.
В любом случае
я не буду вас убеждать.
Это невозможно
при всем желании.
С артиллерией всё
было бы по-другому.
- Сможете ее выделить?
- Посмотрим.
- А пополнение?
- Попробую.
Хотя вы и так справитесь.
- Пусть будет так.
- Я знал, что вы не подведете.
Муравьиный холм
будет ваш. Как и звезда.
Награды волнуют меня...
- меньше всего.
- Я это понимаю.
- Когда вы предполагали начать?
- Не позднее, чем послезавтра.
Пусть будет так.
Здравствуй, солдат.
Готов бить германцев?
- Как тебя зовут?
- Рядовой Ферол, первое отделение.
- Ты женат?
- Нет, месье.
Зато мать тобой гордится.
Так держать, рядовой. У дачи.
Спасибо, месье.
Доброе утро. Здравствуй,
солдат. Готов бить германцев?
Да, месье.
Чистишь ружье? Правильно.
Ружье - друг солдата.
Ухаживай за ним,
и оно не подведет.
- Да, месье.
- У дачи, солдат. Так держать.
Здравствуй, солдат.
Готов бить германцев?
У тебя всё хорошо, солдат?
- У меня? Да, всё хорошо.
- Вот и славно.
- Ты женат?
- Женат? Я женат?
У тебя есть жена?
- Есть ли у меня жена?
- Он контуженый.
Простите, сержант,
я не понимаю, что это значит.
У тебя есть жена?
Жена? Жена...
Да, есть. Но я ее
не увижу. Меня убьют.
Ты ведешь себя, как трус.
- Я трус.
- Прекратить.
Немедленно перевести
этого младенца из моего