ответила: "Ничего".
Он спрашивает о самом сущностном:
как его любят, желанен ли он,
откуда идёт любовь к нему.
У него есть власть, он король,
он хочет быть нужным.
Кому он нужен? Ничего.
Ни воли. Ни ума. Ни привлекательности.
И всё-таки? Тело? Кусочек плоти?
Потому что для Лиаро
слышать значит видеть.
"Человек и без глаз может видеть
то, что творится на свете. Смотри ушами".
(КОРОЛЬ ЛИР. ИССЛЕДОВАНИЕ)
"Человек и без глаз может видеть
то, что творится на свете. Смотри ушами".
Вот что он пытается сделать - король,
который зовётся Лиром (L-E-A-R):
E-A-R (ухо). Слушая своих дочерей,
он надеется увидеть их тела
поверх их голосов.
Чего он хочет - не то, чего он желает.
Чего он хочет - это забыть желание,
которое ему невыносимо:
НИ ЧТО
"ничто" Корделии.
Чтобы заставить это молчание замолчать,
он слушает так, будто смотрит телевизор.
Но Корделия своим ответом выражает
не ничто, а само своё присутствие,
свою гарантированность.
Иди.
Убирайся.
Что, по-вашему, теперь будет?
- Вы этого от меня не узнаете.
- Нет, нет-нет!
Пойдем с тобой в тюрьму.
(Зачем меня...)
Там будем петь вдвоём...
(из гроба вынимают?)
... как птицы в клетке.
(Ты - светлая, блаженная душа,)
Попросишь у меня благословенья -
(я ж к огненному колесу прикован, и на него)
молить прощенья на коленях стану.
(мои стекают слезы расплавленным свинцом.)
Так будем жить, молиться, песни петь
и сказки говорить...
(Да, слово у них расходится с делом.)
смеяться, глядя на ярких мотыльков;
(Они говорили мне, что я сильнее всех;)
и у бродяг разузнавать
(это ложь: лихорадка оказалась сильнее меня.)
о новостях придворных -
кто в милости, кто нет,
что с кем случилось;
судить о тайной сущности вещей,
как божьи соглядатаи...
И так в стенах темницы
переждём мы распри
и ссоры власть имущих,
что подобны приливам и отливам.
Люди забывают о том,
что слышат собственный голос
не ушами, а горлом.
Я заново создал стихи,
заново создал фабулу,
теперь дело за персонажами.
Или они актёры?
Кто из них доктор Джекил,
а кто мистер Хайд?
Я знаю лишь то, что не могу
управлять ни тем, ни другим.
Возможно, они управляют мной?
Очевидно, этот старик
олицетворял власть,
очевидно, эта девушка
олицетворяла добродетель.
Между ними борьба.
(КАРТИНА, ЗАСТРЕЛЕННАЯ В СПИНУ)
Между ними борьба.
(КАРТИНА, ЗАСТРЕЛЕННАЯ В СПИНУ)
Я не знаю, каков будет исход.
У вас есть сигареты?
"Пал мал", "Мальборо", "Лаки страйк",
"Кэмел", "Филип Моррис", "Ротманс Рэд"...
- А нет "Житана" с фильтром?
- Сожалею, мисс.
Довольно, Вирджиния,
это фамильное поместье.
Природа в этом деле выше искусства.
(Хороший свет... хороший свет...)
(...с севера или с юга?)
"Пал Мал", "Лаки Страйк", "Кэмел",
"Филип Моррис", "Мальборо"...
Довольно, довольно, Вирджиния.
(КОРОЛЬ ЛИР. СТРАХ И НЕНАВИСТЬ.)
Довольно, довольно, Вирджиния.
- Из какой вы, говорите, газеты?
- Из "Нью-Йорк таймс".
А в чём дело?
В чём дело? Ну, видите ли,
я скажу вам, мисс...
да, да...
Когда здесь ставят кресла,
все они повёрнуты в одном направлении,
а голоса разлетаются по всему
этому пространству
и проецируются вокруг.
Знаете, в обычной гостиной, в квартире,
когда кто-то говорит,
все слушатели находятся
вокруг говорящего.
Но не здесь, мисс, не здесь;
это наше изобретение:
все люди сидят лицом в одном
направлении, в одном...
в одном пространстве.
Даже если будет темно,
люди будут знать, куда смотреть.
Если в обычной квартире темно,
люди потеряны, они не знают,
куда смотреть,
а здесь знают.
Хорошо, но почему?
Из-за света, моя дорогая,
он может вас убить.
- Как истина? - Да, верно
сказано, свет становится истиной, да.
Приехал профессор Козинцев.
Приехал профессор Козинцев.
Приветствую, мой дорогой, приветствую!
Прошу меня извинить, теплоход опоздал.
Это профессор Козинцев из Ленинграда,
а это мисс Альберстад из "Арканзас дейли".
Нет, из "Нью-Йорк таймс".
- Вы приехали из Ленинграда?
- О, нет, из Сибири.
Да? Вы его нашли, правда?
Совершенно случайно, в копях
царя