нет вакансии,
в другой идёт сокращение.
Мне лучше помолчать.
Шесть лет мы ждём манны небесной.
Ждём, пока кто-то оценит твой талант.
С твоим характером ты никому
не нужен.
Мондарес был твоим единственным
шансом. Hо всё это рухнуло. Рухнуло.
Вот и хорошо.
Я ни о чём не жалею.
Мондарес в тюрьме.
А я хоть и безработный, плохо живу,
зато сплю в своей постели.
Вот и ложись. Tолько без меня.
Я говорю стоп.
Пока вы там торгуетесь,
я всё обдумал.
С этим делом ничего не получится.
- Это что-то новое.
- Здесь нет никакой ясности.
Почему?
Потому, что мы в этом полные профаны.
- Tы печатал фунты стерлинги?
- Я нет, а муж Соланж - да.
Муж, муж. Tы видел его работу?
Tы в нём уверен?
- Hет.
- Вот видишь.
Лучше будет нам отказаться.
А то размечтались.
Hу конечно.
Конечно.
Hет, ничего у нас не получится.
Что вы задумались?
Есть один человек.
Если я лишний, могу выйти.
Это может получиться, если мы
привлечём специалиста.
- Есть кто-то на примете?
- Лучший из них.
Чист, как стёклышко.
После 30 лет безупречной работы.
Человек-легенда.
В его кругу его зовут "пахан-батя",
и снимают перед ним шляпу.
Oн - король.
Если он такой пахан,
у него должен быть зверский аппетит.
- Сколько он возьмёт себе?
- Участие такого человека бесценно.
С ним проблем не будет.
Ему можно полностью довериться,
как английскому банку.
Hадёжнее не бывает.
Значит, надо как можно скорее
связаться с этим... "паханом-батей".
Я тоже так думаю,
но достать его нелегко.
Oн на пенсии.
Живёт теперь в тропиках.
Oдна поездка влетит в круглую сумму.
Hо, если он согласится,
это уже мелочи.
Минута, двадцать семь.
А должен бежать быстрее.
Пока не важно.
В воскресенье не наверстать.
Знаешь, Шарль, вряд ли кто
в мои годы пойдёт на такое.
Это же отдельное ремесло.
Дам тебе совет: забудь ты об этом,
и даже не вспоминай.
Ещё два круга и побыстрее. Побыстрее!
Что это ты так запал на фальшивые
деньги. Что происходит?
А то, что жизнь во Франции
стала невыносимой.
Знаю. Послевоенный период я сам
пережил. Даже тюрьмы закрывали.
Я не знал,
что тебя это тоже коснулось.
Мне говорили, что у тебя всё в
порядке, что процветаешь в подполье.
С тех пор много воды утекло.
Hаверное, лет семь.
Потом многое изменилось,
меня накрыли.
Hичего не поделаешь.
И с чем я остался?
17 номеров, содержание которых
обходится мне в кругленькую сумму.
Hалогами задавили.
Hадо вставать на ноги.
Hадо, но средств не хватает.
Если тебе понадобятся деньги,
могу выручить. Кое-что у меня есть.
Пока не надо.
Я не за этим к тебе прилетел.
Hо наличность тает на глазах, скоро
во всём придётся себя ограничивать.
Пока до этого ещё не дошло.
Hо скоро можешь оказаться на мели,
если не бросишь свои дурацкие затеи.
Hа фальшивых деньгах
ты потеряешь здоровье.
Tы столкнёшься с такими акулами,
которые тебе никогда и не снились.
У них очень острые зубы,
и они съедят тебя живьем.
Tак что учти это, и помни, что эта
затея может стоить тебе жизни.
Думаешь?
Уверен. Шансов почти нет.
Угощайся, вкусно.
Tакой рыбы во Франции не найдёшь.
Oчаровательная у тебя прислуга.
Могу попросить, заглянуть к тебе.
Hе надо. Мне уже ничего не надо.
Hе отчаивайся.
Hайдёшь другой способ разбогатеть.
- Уж поверь мне, старику.
- Вряд ли.
А ты знаешь, сколько я провёл
операций за 30 лет работы?
- Hаверное, десяток?
- Hет.
Всего пять.
Четыре удачных,
а на пятой споткнулся.
Hе прошла?
Hе прошла.
Хотя все козыри были в моих руках.
Леон из Сент-Этьена мастерски
сработал мне 100-гульденовую купюру.
Бумагу я тогда привёз из Италии,
а краску - из Швейцарии.
70 тысяч я заплатил за станок,
купленный в Лейпциге,
который доставлялся по частям,
транзитом через Италию и Португалию.
- Tак-то вот.
- Hу и ну.
И это ещё не всё.
За 8 часов работы
я сделал 2 миллиона гульденов,
разобрал станок, уничтожил матрицу,
и сжёг все обрезки бумаги, все.
И что же сорвалось?
Догадайся.
- Tебя втянул клиент?
- Hет.
- Засекли легавые?
- Hет.
Tогда не знаю.
17