Убирайтесь!
У Кавано работы больше,
чем у боксеров.
Прекратите!
Снова сцепились! Как будто 80
бойцов сидят на спине Браддока.
Кавано расцепляет их.
И объявляет конец боя.
Этому нет названия. Попкорн
и арахис летят на ринг.
Придется признать, что это то,
что заслужили сегодняшние боксеры.
Грустно видеть боксеров уровня
Джеймса Браддока в этом состоянии.
Все хорошо, Джимми.
Все хорошо.
- Недоразумение, вот что это было.
- А где деньги?
Ты не имеешь право задавать такие
вопросы с никчемными боксерами.
Ладно. Он играл с травмой.
Может у вас есть толстые боксеры,
привыкшие отдыхать между ударами.
Да он не мог даже ударить
по-человечески!
Рефери остановили бой?
Он жалок!
После такой игры люди
перестают приходить.
Мы аннулируем его лицензию.
Все что Браддок мог сделать
в боксе он уже сделал.
Подождите.
Это все.
Господи.
Мистер Джонстон!
- Что происходит?
- Ты не сказал ему?
Конечно, сказал.
Он хочет услышать это от вас.
Ну же, мистер Джонстон.
Никакого снисхождения?
У меня сломана рука. Видите,
я не плачу по этому поводу.
Не понимаю, на что вы жалуетесь.
Я сделал все, что мог.
Мы отлично работали на вас,
я и Джо. Помните?
Я не подводил вас.
И не подвел сегодня.
Я не всегда проигрывал.
Я больше не проиграю.
- Я все еще могу драться.
- Иди домой.
Иди домой к Мэй и детям.
Идти домой? Идти домой с чем?
Со сломанной рукой
от Маунт Вернона?
Малыш?
Что случилось?
Я не смог заработать.
Они не заплатили.
Сказали, что этому нет названия,
что бой был недоразумением.
Они лишили меня лицензии.
- Что с твоей рукой?
- Снова сломана в трех местах.
Сказали, что со мной все кончено.
Я не смогу больше быть боксером.
Господи, помилуй.
Ладно.
Ты не работаешь, и мы не заплатим
за электричество, отопление.
И нам больше не дают в кредит
в бакалейной лавке...
Нам нужно отослать детей.
Они могут пожить у сестры немного,
а я буду брать больше шитья.
- Мэй, я буду работать больше.
- Буду стоять за помощью.
- Ты не можешь работать.
- Могу.
Не можешь. У тебя сломана рука.
Если они заметят, они не возьмут
меня работать ни в доки, никуда.
Я замажу гипс
лаком для обуви.
- Прости.
- Не смей.
Мне нужно пять человек,
только пять.
Раз.
Два.
Три.
Четыре.
Пять. Все.
- Что это с твоим лицом?
- Дрался.
Зачем тебе это было надо?
Хороший вопрос.
Майк Уилсон.
Джим Браддок.
Был когда-то хороший боксер
с таким именем.
Теперь другой парень использует
это имя. Не может драться вообще.
Азартный игрок проиграл
на нем кучу денег, дважды.
С такой рукой нельзя работать.
Ты подведешь меня.
Мне нужна эта работа.
Мне тоже.
Что не так с рукой?
Ты следишь за нами, Джейк?
С ним все в порядке.
Я твой должник.
Возьму холодного пива.
- Мне только воды, Квинси.
- Простой воды нет.
Ему тоже пиво. Я плачу.
Не расстраивай меня отказом.
С удовольствием. Не обязательно
так заботиться обо мне.
Я был маклером.
Пока не потерял все в 29-ом.
Я тоже. У меня было все,
зарабатывал больше необходимого.
Даже компания, она занималась
доставкой такси в Нью-Йорке.
Не думал, что и с ними
может такое случится.
Есть люди, живут среди отбросов в
парке, место называют "Гувервиль".
Правительство совсем
с землей нас сравняло.
Нам нужно организоваться,
объединиться, вступить в борьбу.
В борьбу? В борьбу за что?
За поражение? Алчность? Жажду?
Бессмысленно бить, когда
не видишь цель. Прорвемся.
- Государство все уладит.
- К черту государство.
Государство,
Гувер - это все одно и то же.
Я пришел домой однажды,
стоял в гостиной.
Все заложено перезаложено,
адвокат должен был защитить меня.
У меня больше нет дома.
У меня ничего нет.
Государство еще не вернуло
мне мой дом.
ДЕКАБРЬ 1933 ГОДА
Мама, почему я не хожу в школу?
Потому что я девочка?
Может быть. Не думала.
Кто это у нашего дома?
Простите!
- Что вам угодно?
- Простите. У вас задолженность.
Нет, вы не можете.
Вы не можете. Здесь живут дети.
Если я не сделаю этого,
они уволят меня.
- Они уже двоих уволили.
-