приходила в себя в течение недели.
Всё было очень туманно.
Но когда Гвидо был рядом, я делала вид,
что вижу его, но это была лишь тень.
Потом меня перевели на три
месяца в клинику в Швейцарию.
Они мне говорили, что чудо возможно,
но я поняла, что меня подбадривали.
Я предпочла вернуться сюда,
в Болонью, домой.
И вот я уже целую неделю как в этой тюрьме,
учусь быть слепой.
Но скоро я отсюда уйду.
- И куда?
- Не знаю.
- А что этот Гвидо?
- Исчез. Как моё зрение.
Я потеряла и то и другое.
- Вы очень отважная девушка.
- Знаете, чего мне больше всего не хватает?
Нет, не знаю.
Угадайте, и я вас поцелую.
Вы хоть раз целовались со слепой,
не зная даже её имени?
Нет. Нет, я такого не помню.
Меня зовут Анджела.
Но премию получите, если угадаете.
То, что хотела бы видеть, это...
Ну, смелее.
Вы отгадаете, и я поцелую римлянина.
Саму себя?
Браво. Брависсимо.
Я на всё готова, лишь бы увидеть себя снова.
Всю себя, как раньше,
в зеркале ранним утром.
- Откуда вы так знаете женщин?
А приза не хотите?
- Нет, это было бы слишком легко.
- Нет, это было совсем не просто.
Вы его заслужили.
Где вы?
- Хорошо?
- Да.
Я впервые предаю Гвидо.
Я тоже.
- Теперь я вас заколдовала.
- О чём вы?
Теперь вы мой, когда бы я не захотела.
Ночью, днём, под гром или в тумане
вы отзовётесь на мой зов.
- Вам смешно?
- Нет, напротив.
- Знаете, когда-то я действительно так делала.
- Я не против.
Интеллигентный.
- Так вы всё готовы для меня сделать?
- Да. Да, совершенно всё.
Что вы делаете?
Извините. Это эксперимент.
Извините меня. Простите. До завтра.
Это не правильно.
Никто не знает, что правильно. Это один
из самых загадочных поэтов латинской культуры.
Дальше.
Я нашёл вот это.
Мне кажется, это в книге шестой?
Переводи.
Опытная муза Каллиопа,
ты укажи нам путь к нашей
последней светлой цели.
И?
Здесь написано, что эта
"светлая цель" - конец труда.
Но мне кажется, что для Лукреция,
это могу быть конец жизни.
Заявка личного суицида.
- Как тебя зовут?
- Данини.
Молодец. Возможно это и есть
одна из улик, которые мы искали.
Кто-нибудь из вас нашёл
ещё что-нибудь интересное?
- Я.
- Ну.
По моему, в книге четвёртой "О природе вещей".
- Профессор Балокки?
- Да, это я.
Моя дочь Анджела мне всё рассказала.
Скажите мне, почему вы хотите ей помочь?
Просто...
Мне показалось, что она заинтересована
в углублённом некоторых классиков,
некоторых своих прерванных занятий.
Анджела?
Да она всегда была глубоко неграмотной.
Книжек не открывала. Она получала редкие
хорошие оценки благодаря умению кокетничать с преподавателями.
Это вам говорит её отец.
- Который любит, и страдает за то, что с ней случилось.
- Мне она показалась другой.
У вас манеры,
лицо и голос...
порядочного человека.
Спасибо.
Вы полная противоположность тем,
которыми она увлекается обычно.
Спасибо.
Знаете почему я её помести именно туда?
Чтобы она научилась жить со своей индивидуальностью.
Чтобы монахини, эти инструкторы,
научили её читать, писать, двигаться.
Пользоваться столовыми приборами, как
налить себе воды, войти в ванную, перейти дорогу.
Словом, стать независимой от зрячих людей.
- Вы понимаете?
- Да, конечно.
А теперь, после недели проведённой там,
в Анджеле вдруг проснулась тоска по занятиям.
Вы в это верите?
Не знаю.
Вы чувствуете к моей дочери...
- лишь человеческую солидарность, и всё?
- Да. Только солидарность.
- И только?
- Шутите?
Знаете, она всегда
заставляла мужчин влюбляться...
- ...чтобы потом бросать их.
- Я что, похож на такого человека?
Немного да. Поэтому вас предупреждаю.
- Спасибо.
- Я могу на вас положиться?
Конечно, да.
Смелее... Смелее.
Идите сюда.
Идите. Сюда. Молодец.
Идите...
надо только прикоснуться к препятствиям.
Но не так же.
- Её предупредили.
- Спасибо.
Я здесь.
Я тоже.
Дайте руку, пожалуйста.
- Я рада.
- Я тоже.
Я подумал о такой программе,
если она вас устроит.
Так вот, в четыре часа будет
конференция в Сан Доминико
о Гвидо Гвиницелли и "