i> между Балтийским морем и Рудными горами убили себя от отчаяния? Тогда наш цифровой оракул будет хранить молчание, и, возможно, запишет себе в точности ваше имя - для Министерства госбезопасности, для этих серых господ, которые заботятся о безопасноcти и счастье нашей страны. С 1977 наша страна прекратила вести статистику самоубийств. "Само-убийство". Так они это назвали. При том, что поступок этот не имеет с убийством ровно ничего общего. Ему не знакомы ни шум крови, ни страсть. Ему известна только смерть. Смерть надежды. Когда мы 9 лет назад прекратили считать самоубийства, была только 1 страна Европы с бОльшим их числом: Венгрия. Сразу за ними шли мы - страна реально существующего социализма. Один из них, неучтенных, - это Альберт Йерска, великий режиссер. О нем мне хочется рассказать сегодня. Я пытаюсь собрать какую-то статистику о... О том, насколько "Штази" эффективней, чем обычно думают?.. Я, дурак, репетировал здесь свою лекцию для того лекционного турне. С тех пор у меня появился отличный музыкальный вкус. Хочешь, встретимся у меня? "В 3 часа, мемориал в Панкове." Здесь не очень опасно? Мой личный телохранитель. Я его зову Рольф. Может, так его и в самом деле зовут. Ну, давай. Вот. Ты хочешь это опубликовать? На Западе. С твоей помощью. Ты мне поможешь? Ты говорил Кристе об этом? Нет. Хорошо. Я помогу тебе. При условии, что ты и дальше будешь держать это в тайне. Что? Георг, это для ее же безопасности. Это можно было бы поместить в журнале "Шпигель". Один из редакторов - мой хороший друг. Грегор Хессенштайн. Ты его знаешь? - Лично не знаком. - Ты должен с ним встретиться. Но публикация под твоим именем отпадает. Конечно, если не хочешь 48-часового интенсивного допроса. Черт, холодно. Ну что - ко мне?.. У меня никакой "Штази". Если позволишь напомнить, я личный друг Маргот Хонеккер и лауреат Гос. премии. Второй степени. Говорю же вам: моя квартира чистая. Ну, если мы хоть в какой-то степени можем быть в этом уверены... У меня есть идея, как можно проверить твою квартиру. Вы знаете моего дядю Франка. Каждую субботу он приезжает в гости на своем золотом "Мерседесе". Мне кажется, для господина Хаузера это слишком большой риск. Да, Георг прав. Просто надо снять заднее сиденье и спрятать твоего племянника внизу. Не знаю. Просто не знаю. Пoверьте, ребята, они там внизу не будут смотреть. Быстро глянут под мост, постучат по выхлопной трубе - и нас с Паулем только и видели! Там, на границе, звезд с неба не хватают. Вы, парни, заблуждаетесь на их счет. - Через какой погранпереход вы едете? - Через Хайнрих-Хайне штрассе. Всегда эта Хайнрих-Хайне штрассе. Эти ребята уже знают меня и мой золотой "Бенц". Мы с пограничниками - друзья. Поверьте - через 2 часа позвоню вам с флягой "Шутхайса" в руке и сообщу хорошую новость: Пауль - на той стороне. А что с этим "хвостом" Пауля из "Штази"? Рольф, Рольфи... Он думает, что наш Паульчик дома. Ладно, сейчас мне надо идти. Иначе там ребята задохнутся в машине. Тогда ему действительно не поздоровится, верно? Хочешь еще пива? Пограничный переход Хайнрих-Хайне штрассе. Ваше имя? Ваше имя? Никого. Ну, друг, хоть на этот раз... - Драйман. - Все в порядке, как и обещал, - "Пауль здесь". Никаких проверок? Ничего? Нет, ничего необычного. Да они приличные ребята. - Итак, он переправлен. - Спасибо за все, что вы сделали для нас. Не за что. Это было совсем не опасно. Да нет, я так не думаю. - Хорошо. До скорого, большое спасибо. - Увидимся. Что мы скажем, если спросят, что мы, собственно, делаем тут вместе? Мы скажем... Мы скажем: вы помогаете мне писать пьесу. К 40-летию ГДР. Да. В известной мере это правда. Кто б мог подумать, что наша "Штази" настолько беспомощна. Кто б мог подумать, что такие идиоты вообще бывают! Ну, ------------------------------ Читайте также: - текст Изумительный - текст Смертельное Оружие - текст Унесённые ветром - текст Голубая девочка - текст Томиэ: Другое лицо |