молодец.
Кто?
Твой приятель, китаец. Он заплатил
долги твоего брата в курильне.
Оплатил поездку, просто молодец,
при этом держался очень скромно.
Я его недооцевнила. Мне очень жаль.
Ты встречаешься с ним
только из-за денег?
Да.
Только когда пароход начал гудеть
на прощанье, когда убрали мостки.
Когда пароход начали отталкивать от
пирса, чтобы он ушел в плаванье.
Она заплакала. Ее слез никто не
видел. Ни мама, ни младший брат.
Она не показала им, что ей грустно.
Не выдала своих чувств, как
было заведено в их семье.
Он приехал проститься.
Это был он, едва видимый силуэт
в глубине машины.
Неподвижный, раздавленный.
Она стояла, опершись на поручни,
как в самый первый раз на пароме.
Она знала, что он смотрит на нее.
Она тоже смотрела на него.
Вот он уже исчез из виду.
Но она продолжала смотреть в направ-
лении, где стояла черная машина.
Потом из виду исчезо все, растаяла
бухта, а потом и сама земля.
Однажды вечером, когда они
плыли через Иидийский океан.
В салоне, на главной палубе вдруг
кто-то заиграл вальс Шопена.
Стоял полный штиль, и музыка
охватила все судно целиком.
Это было словно предписание с небес
по какому-то непонятному поводу.
Подобно приказу Бога,
чьи пути непостижимы.
Она плакала, потому что ей
вспомнился этот человек из Чолона.
Ее любовник, и вдруг у нее
закралось сомнение.
А что если она его все-таки любила?
Может, она просто
не видела этой любви.
Которая растворилась в их романе,
как песок растворяется в воде?
Именно сейчас, когда яростно
зазвучала музыка моря.
Она поняла - это была любовь.
Много лет спустя, после войны,
браков, детей, разводов, книг.
Он приехал с женой в Париж.
Он позвонил ей.
Ему было страшно, голос дрожал.
В этом дрожащем голосе вдруг
отчетливо зазвучал китайский акцент.
Он знал, что она стала писательни
-цей, что ее младший брат умер.
Он выразил ей соболезнование.
Казалось, ему больше нечего ей
сказать. И все-таки он сказал.
Сказал, что ничего не изменилось,
что он продолжает ее любить.
Что будет любить ее всегда, до
самого последнего своего дня.