нравится. И прежде всего я чувствую благодарность; пришлось потратить немало времени, но я все же избавился от гнева, когда понял, что мне больше не надо беспокоиться о работе после того, как Star Trek вышел в эфир. – Верно. СМЕЛЫЙ ПОХОД... – Давай вернемся к гневу и к тому, как ты с ним справлялся в обычной жизни. Как ты пытался его подавить? – Худшим моментом, худшим периодом для меня стало время вскоре после начала съемок. Я тогда нафантазировал себе, что у меня, как у актера, теперь есть дом. Где бы я раньше ни работал, везде имя писали на гримерке мелом. Буквально мелом, или клейкой лентой прикрепляли бумажку, которую срывали сразу после того, как ты закончил съемки, и в гримерку заселялся следующий актер. Твое имя стирают, ты больше не существуешь. На парковке тоже не было постоянного знака. А тут внезапно появился и знак на парковке, и имя на гримерке написано краской, и ты знаешь, что оно тут будет несколько месяцев. Для меня это было что-то невероятное. Мне казалось, что я нашел семью. Брата… Сценаристы и продюсеры были как отцы, актрисы сериала – как сестры. Это была настоящая семья. Я с нетерпением ждал каждого рабочего дня с моей семьей. С артистической, творческой семьей. А потом обнаружил, что студия – не обязательно твой друг, родитель или вообще какой-нибудь родственник. Что там вся работа по контракту, и они смотрят: «Сколько мы ему платим? Если он попросит больше, скажи, что мы найдем кого-нибудь другого, на кого надеть уши», и все такое. «Он хочет телефон в гримерку? В контракте это есть? Нет? Никакого телефона!» «Он хочет раньше уходить по пятницам, чтобы… Нет-нет-нет, у него рабочий день до 18:15!» И так далее. В таких отношениях не было ничего семейного. Это меня очень смутило. – И разгневало. – И разгневало. Очень разгневало. Мне даже лечиться пришлось. – Правда? – Да. Я дважды в неделю посещал врача. – Во время съемок? – Да. Причем только по этому вопросу. Почему так происходит? Почему мы не можем просто обсудить некоторые вещи? Почему они так по-диктаторски себя ведут? Почему они так злятся на меня?! Нас обожают фанаты. Мы получаем кучу фанатских писем. Нас превозносят в прессе и фанзинах. Мы выходим на улицу, нам кричат: «Эй, Star Trek! Эй, Спок! Эй, Кирк!» Почему студия ведет себя так надменно? Почему продюсеры так неприветливы? Психотерапевт ответил тебе хоть на один вопрос? Нет, я ходил к нему не за ответами. Я приходил выговориться, прочувствовать ситуацию, и в конце концов понял, что это всего лишь моя фантазия. Что главное здесь – контракты, а не брак, любовь, отношения. Мы вместе не потому, что любим друг друга. Мы собрались, потому что должны вместе заниматься бизнесом, и это не обязательно значит, что мы должны друг друга любить. Не обязательно значит, что мы семья, и это меня очень разочаровало. Но мне в конце концов пришлось усвоить это, и тогда гнев постепенно рассеялся. – Правда? – Затем я уже начал относиться к этому спокойно. Не испытывал никаких сильных чувств. – То есть к третьему сезону ты уже к этому спокойно относился? – Да, практически. – Тебя беспокоило… – Я… стал более расчетлив в отношениях со студией. Я думал: если мне надо «А» или «Б», то лучше подготовить моего агента к следующему звонку из студии по поводу работы, чтобы он сказал: «Знаете, Леонард всегда считал, что ему нужно то-то и то-то. Может быть, вы дадите ему это, а он сделает то-то, то-то и то-то?» Я научился вести переговоры. – А научился ли ты вести переговоры в личной жизни? – Это заняло гораздо больше времени. – Потому что переговоры в личной жизни, переговоры об отношениях – а именно этим и являются сами отношения, и в них не обязательно нужна, э-э-э, расчетливость или хитрость… – Нет, в личной жизни должна быть любовь. Обязательно. – Любовь, но и переговоры. Любовь – тоже договор… – Только это другой вид договора. Вы вместе не потому, что должны вести совместный бизнес. –
------------------------------ Читайте также: - текст Следы любви - текст Индиана Джонс в Поисках Затерянного Ковчега - текст Готова на всё - текст На золотом пруду - текст Безумие |