чешскими
дорожными картами и смотрите,
какую выбрать дорогу, чтобы
удивить противника,
а потом едете второстепенной дорогой
в Прагу. Больше вы сделать не могли.
Зря вы недооцениваете наши карты.
У нас есть карта
Праги... - С проселочными дорогами.
- Масштаб 1 :50,
нам был известен каждый камень,
каждый уголок.
Но командование за вами не поехало.
- Дорогу выбрали такую.
А фюрер не может сказать: "Хочу
доехать быстрее"? - Нет.
Это невозможно.
Там уже стоит оцепление.
Улицы ведь не пустые. Там стоят люди.
Цель ясна. Но маршрут можно изменить
незадолго до выезда.
Но об этом я должен знать, потому
что я расставляю охрану на крышах.
Даже если это нужно сделать быстро.
Все остальное - легкомыслие.
Гейдрих был легкомысленным, думал,
что чехи его любят. - Высокомерие!
Высокомерие и легкомыслие.
А Гитлеру часто помогала дерзость
его намерений.
Никто не верил, что он отправится
прямо к цели.
Цель - крепость Граджин.
Нам от такой прямоты, или дерзости,
приходилось нелегко.
Спонтанность.
- Первое, что делает террорист.
Он представляет, где цель,
и выбирает себе место,
где охраняемое лицо...
- Но там, конечно, стоим и мы.
Не так уж это просто. То, что
случилось с Гейдрихом,
не могло произойти с нами. У него
не было личной охраны,
он ее не хотел. Он от нее отказался.
И поэтому... - Он чувствовал себя
любимцем. - Да.
Заслуженный друг народа. Выхлопотал
особые права для чехов.
Сделал из них европейскую страну-
поставщика вооружений.
Союзы со средним классом и высшими
слоями.
Да... его не вернешь. А был талантливый
руководитель.
У него была харизма, с ним можно было
иметь дело.
Рейнхард Гейдрих
Гиммлер тоже так считал.
Вы не могли бы поподробнее описать
ситуацию в Праге?
Вы стоите лицом к лицу с рядом
вероятных террористов.
Вы смотрите им в глаза.
По глазам вы увидели бы, когда
террорист вытащит пистолет.
Да, по глазам и движениям в общем.
Это очень важно.
Поэтому охрана стоит
спиной к дороге и лицом к массе.
Обычно масса ведет себе достаточно
одинаково.
Вы сразу увидите исключение.
- Вот именно, нужна быстрая реакция.
Пихота
Вы были личным телохранителем
фюрера с 1938 по 1940 год.
А потом вас и ваше подразделение,
по сути, отстранили.
Не отстранили. В управлении
решили, что они справятся сами.
С другой стороны, было честолюбие.
И только в 1945 году вас, как самых
преданных, вернули...
Потому что больше никого не
осталось. Все разбежались.
Или остались в Вольфсшанце
или Берхтесгадене. - Да.
Известный случай, который принес
немало хлопот,
была поездка в Париж.
После Компьенского перемирия
фюрер решил
в пять часов утра...
-... поехать в Париж.
И вовсе не для того, чтобы принять
парад на Елисейских полях.
Он хотел увидеть Париж.
Мечта его юности.
- Раз в жизни.
Да. При этом город еще не был
взят.
Мы уже были там, но еще не вступили
в права.
Невозможно настолько быстро брать
пленных и очищать город.
Он обязательно хотел попасть в оперу.
Было уже шесть часов утра.
Он прибыл на юнкерсе Ю-52.
- Да. Он приземлился в Ле Бурже.
Там еще стояли французские
бомбардировщики с экипажами.
Они ничего не заметили и ничего
не предприняли.
А вы делаете ставку на скорость.
Он едет в оперу,
там приходится вызвать портье.
Он должен был сначала впустить нас.
Он не понимал, что происходит.
Мы заставили его отпереть, приставив
к его лбу пистолет.
Пустое здание, проблемы с освещением.
Зрительный зал был,
однако, освещен.
- Он представлял себе все не так.
Он был разочарован и сразу
захотел уехать.
В Пантеон, во святая святых французов,
к могиле Наполеона.
И тут же он решил...
- Что герцог Рейхштадский,
сын Наполеона, должен быть перевезен
из Вены и похоронен здесь.
Из императорской усыпальницы.
- Да, да.
Мы постарались как можно быстрее
увезти его, потому что
террористом мог быть каждый француз.
- И обратно в самолет.
Остались бы мы там на два часа
дольше...
Об этом узнали бы британские
спецслужбы
и не преминули бы