господа? И Лариса Дмитриевна? - Надо полагать, они уехали на «Ласточку». - Как на «Ласточку»? - Василий Данилович дает банкет в честь покупки парохода. - Как парохода? - А там и цыгане, и музыка. - Как цыгане? Как Лариса Дмитриевна? Как это возможно? Харита Игнатьевна, где Ваша дочь? Отвечайте. Я к Вам привезла дочь, Вы и скажите, где моя дочь? Все сговорились, как это бесчеловечно, как это жестоко! Рано было торжествовать-то! Да, это смешно, я смешон! Но разве можно казнить человека за то, что он смешон?! Ну так смейтесь, смейтесь мне в лицо, ешьте, пейте мое вино, но... разрывать грудь у смешного человека... И все это не разбойники, это благородные люди, это все Ваши приятели. Я ничего не знаю, не знаю. Вы все одна шайка, но учтите: и кроткого человека можно довести до бешенства. - Что он взял-то? - Пистолет. Для меня нет теперь ни страха, ни закона, ни жалости. Беги! Вели чтоб остановили! Вот отправлю «Ласточку» с первыми пассажирами и в Париж, на выставку. Люблю я заграницу! Я сегодня, господа, испытываю странное чувство. Я на «Ласточке» в первый раз как гость. Ну что, капитан, выпьем? Мы ведь с тобой всю Волгу прошли вдоль и поперек. Спасибо тебе. Ну что, Ильюша, нашу? Гаврило, команде ящик вина. Дай, Сережа гитару. Эх-х, жизнь коротка, как говорят философы, надо ею пользоваться. Никогда еще не был так голоден, как после этого званого обеда. Чего вспоминать? Дело прошлое... Мохнатый шмель на душистый хмель, Цапля серая - в камыши, А цыганская дочь - за любимым в ночь, По родству бродяжьей души. Так вперед за цыганской звездой кочевой На закат, где дрожат паруса, И глаза глядят с бесприютной тоской В багровеющие небеса. И вдвоем по тропе, навстречу судьбе, Не гадая, в ад или рай, Так и надо идти, не страшась пути, Хоть на край земли, хоть за край. Так вперед за цыганской звездой кочевой На свиданье с зарей, на восток, Где тиха и нежна, розовеет волна, На рассветный вползая песок. Так вперед за цыганской звездой кочевой До ревущих южных широт, Где свирепая буря, как божья метла, Океанскую пыль метет. Лариса Дмитриевна, уважьте компанию, станцуйте! - Да, уж пожалуйста, просим Вас! - Неловко мне, Мокий Парменович! - Не откажите, Лариса Дмитриевна. - Вас все просят. Лариса Дмитриевна, Вам надобно ехать домой. - Я не поеду домой. - Но и оставаться здесь тоже нет возможности -Нет, Вы мне фраз не говорите. Вы мне только скажите, жена я Вам теперь или нет? Лариса, Вам нужно ехать. Подумайте, какую пищу Вы дадите для разговоров? Да какое мне дело до разговоров? Вы меня привезли, Вы должны отвезти домой. Маменька в Вас уверена. Она только ждет нас, чтобы благословить! Но, Лариса, едва ли Вы имеете право требовать этого. Вы же сами мне сказали...» брось все, я твой», я Вам поверила. - Мы, может быть, об этом после поговорим? - Нет, сейчас. - Вы требуете? - Да, требую! Извольте. Вы допускаете, что человек, скованный по рукам и ногам цепями, может так поддаться чувству, что забудет обо всем на свете, о жизни, которая гнетет его, забудет о цепях, которые его сковывают? Потом наступает прозрение и рассудок говорит, что эти цепи разорвать невозможно. - Вы женаты? - Нет. Но другие цепи не помеха. С Вами я разделю любую ношу. - Я обручен, Лариса. - Нет-т... Вот эти цепи, которые сковывают меня на всю жизнь. Что ж Вы раньше молчали? Это же безбожно, безбожно. Я видел только Вас и не мог ни о чем думать больше. Поверьте, я говорю правду. - Довольно... - Лариса, выслушайте меня... - Довольно, подите. Я уж сама об себе подумаю. Подите, подите... - Я все думаю о Ларисе Дмитриевне. - Ну, наше дело сторона, мы не виноваты. Мне кажется, она теперь находится в таком положении, что нам, близким людям, не только позволительно, но мы обязаны принять участие в ее судьбе. То есть представляется случай взять ее с собой в Париж? Да, пожалуй, если угодно. - В чем же дело? Кто мешает? - Вы мне мешаете, а я Вам. Может быть Вы не боитесь ------------------------------ Читайте также: - текст Ангел-А - текст Проклятие Золотого Цветка - текст Нотр Дам де Пари - текст Женщина и паяц - текст Горец 3: Чародей |