Можно представить это по-другому.
Если бы можно было "высосать"
всю пустоту из каждого атома моего тела,
я съёжился бы до крупинки соли.
Конечно, моя масса осталась неизменной.
Если можно было проделать
то же самое со всем человечеством,
то все мы, 6 млрд. человек,
поместились бы внутри одного яблока!
Атом не был похож ни на что,
с чем мы раньше имели дело.
И он становился всё более и более странным.
Почти сразу появилась проблема,
и проблема очень большая.
Согласно проверенной и испытанной
науке того времени,
электроны должны были терять свою энергию,
терять скорость и по спирали падать на ядро,
в одно мгновение ока.
Атом Резерфорда противоречил
широко известным законам.
Но атому было всё равно, его не волновало
несоответствие сложившимся соглашениям.
И это пустое пространство
не собиралось ни под что подстраиваться.
Нет и намёка на то,
что я могу сжаться до крупинки соли.
А Земля имеет размеры земного шара.
И не становится меньше.
Стоит  вспомнить хронологию событий.
За 6 коротких лет с 1905 по 1911 годы
атом объявил о своей реальности
и о том, как он невообразимо мал.
Затем он показал, что состоит,
в основном, из пустоты.
А теперь он ещё и не подчинялся
известным законам физики.
Не удивительно, что все
признанные учёные того времени,
включая Эйнштейна, были сбиты с толку.
Научные идеи, в которые они
верили всю свою жизнь,
с треском провалились при
попытке объяснить устройство атома.
Атом нуждался ныне
в новом поколении учёных,
которые последовали бы
по стопам Резерфорда.
В дерзких, выдающихся,
и, прежде всего, молодых.
Было принципиально важно, чтобы
они не имели привязанности и верности
идеям, выношенным
прошлыми поколениями учёных.
Одним из первых таких учёных
оказался Нильс Бор.
Он отплыл из Дании в 1911 году
и добрался до английской земли.
Закончив обучение в Копенгагене,
Бор решил уехать за границу,
чтобы быть в центре новой физики.
Дорога привела его в Британию,
в Университет Манчестера, к Эрнесту Резерфорду.
Бор обладал блестящим умом,
однако иногда стеснённым
патологической одержимостью деталями.
Настолько, что, по легенде,
Бор выучил английский,
многократно перечитывая "Посмертные
записки Пиквикского клуба" Диккенса.
Бор был так пленён
резерфордской картиной атома,
что взял на себя миссию
разрешить головоломку,
почему атом не разрушается
и почему в нём так много
пустого пространства.
Как представитель нового
поколения физиков-теоретиков,
он был бесстрашен
в своих рассуждениях
и был готов отказаться от здравого
смысла и человеческой интуиции
в погоне за объяснением.
Итак, в порыве гениальности,
он начал искать ключи к структуре атома,
но не изучая материю,
а исследуя таинственную и
удивительную природу света.
Очевидно, что атомы и свет
связаны между собой.
Большинство веществ
светятся при нагревании.
И веками люди осознавали,
что разные вещества
имеют своё собственное, характерное
свечение, что-то вроде подписи.
Зелёный цвет - у меди,
жёлтый - у натрия и красный - у лития.
Эти цвета, связанные с разными состояниями,
называются спектральными.
Замечательная проницательность Бора
заключалась в осознании того, что спектр может рассказать
нам что-то о внутренней структуре атома,
может объяснить наличие пустоты внутри него.
Бор решил взять планетарную
модель атома Резерфорда
и заменить её другой моделью, которую
почти невозможно представить мысленно.
Так наглядные идеи о пустоте и движущихся
по орбите частицах отходят на второй план.
Они заменяются самым непонятным
и невообразимым понятием -
- квантовым скачком.
У большинства физиков
уходят многие годы на то,
чтобы разобраться,
что же такое квантовый скачк.
Сам Бор говорил, что если вы думаете,
что поняли, что это такое,
значит вы думали об этом недостаточно.
Так что сейчас я вздохну поглубже
и постараюсь объяснить вам за 30 секунд
одну из самых сложных научных концепций,
явление, которое лежит в основе
мироздания всей Вселенной.
Бор описал атом