мужчина...
горой стоите за свободную любовь.
За свободную любовь,
а не за свободную боль,
свободный ужас, свободное безумие, свободный-
- Ты закончила?
Нет, не закончила.
Знаешь, почему?
Потому что она носит твоего ребенка.
Я уверен, что даже Полидори может сделать аборт.
Боже мой!
Чего это ты так беспокоишься
о своей сводной сестре?
Всегда втроем в одной спальне.
Клер мне рассказывала о ночах в Trois Maison.
Вы его делили.
Тебе плевать на Клер и ее кошмары.
Ты ревнуешь и боишься...
что она уведет его у тебя.
Лауданум его любовница, ему больше
никто не нужен. Признай это.
Ты знаешь двух.
Насилие...
А я думал наоборот...
что ты умная женщина.
Я не боюсь действий Клер.
Кроме ребенка.
Ребенка, который может жить.
С другой стороны, я молюсь,
что ее ребенок был от него.
Ты любишь только одного
человека в мире - себя.
- Боже мой!
-Прости меня, Мэй.
- Что ты делаешь?
- Я пытаюсь не спать...
подумал, что ванна помешает мне заснуть.
Один из нас должен быть с ней.
Это несрочно.
Мне страшно, Мэй. Я все вспоминаю
ночь в Trois Maison.
- Как мы были втроем.
-Помнишь?...
Я слышал крики задыхающегося ребенка...
А Клер кричала, что крысы наступают
ей на лицо холодными лапками.
Боже...
- Это дождевая вода.
- Дождевая вода...
отражающая лунный свет как след от улитки?
- Это за дверью.
- Это опавшие листья в канаве, испарения.
Это не испарения, это гниль.
- Она попалась.
- Нужно ее выпустить.
Я не могу выносить этот звук.
- Я ничего не могу сделать, слишком темно.
- Нельзя дать ему умереть.
Мэри, это лицо в окне, я его тоже видел...
что-то ждем в темноте снаружи.
- Клер!
- Да, иди к Клер, всегда Клер.
- Она твоя сестра, не моя.
- А тебе она кто?
Подруга и я о ней забочусь. Это преступление?
Она всегда была рядом...
даже на наших ночных свиданиях.
Но ты ее и на континент позвал.
- Потому что она говорит по-французски.
- Боже, ты наверно считаешь меня тупой дурой.
Ты не дура, Мэй, ты ревнивая.
Там что-то есть, если оно уже не внутри дома.
- Что это?
- Не знаю, что-то опасное.
Более опасное, чем наш любезный хозяин?
Не оставляй меня!
Птица.
Все в порядке, она выбралась.
- Ты куда?
- К Клер.
Прости меня.
Слушай, извини меня.
Помнишь, однажды мы поклялись
друг другу в вечной любви?
Скажи мне, что все еще любишь меня.
Просто скажи, что все еще любишь.
Я тебя люблю.
Что-то уже внутри.
Я чувствовал его ледяное дыхание,
как его клыки вонзаются в мое горло.
Без сомнения, вампир. А может быть,
просто невменяемый турист с ножницами...
которому вздумалось отрезать
прядь моих волос.
- Неправда.
- Подумайте, как кто-то...
даже в темноте мог перепутать его со мной.
Ты бы не шутил, если бы видел эту штуку.
Я видела то же существо в окне.
- Вот выдумщики.
- То есть я выдумал то, что видел в сарае?
Да, выдумал. Эту рану он себе нанес сам!
Это все сеанс...
мы думали о темноте и страхах,
о творении и сопротивлении добру.
Атесты! Это божий эмиссар,
посланный наказать нас?
Кого бог уничтожит первым,
того, кого он создал безумным?
Мы теперь сами боги!
Мы осмелились назвать себя творцами
Наше наказание - то, что мы создали.
Но что мы создали?
Вампиры, призраки, демоны.
- Хватит, пожалуйста.
Мы должны вспомнить, что у нас было на уме.
Оно живое, понимаешь? Мы дали этому существу жизнь.
создали существо из плоти и крови.
Я видел грудь с глазами,
чувствовал духов,
ненасытные демоны преследовали меня...
Я был почти без сознания,
когда почувствовал запах гнилой земли.
На моем гробу был неподъемный вес.
В твоих мыслях тебя похоронили живьем.
А ты что видела?
Она хочет воскресить своего мертвого ребенка.
А ты что видел, доктор?
- Не знаю, темно было.
- Давай рассказывай.
- Я не мог видеть.
- Рассказывай.
А ты что видел, мой господин?
Пиявок, сосущих твою кровь?
Бенедиктинцы наполнили тебя чувством вины...
Ты не можешь признать,
что тебя привлекает секс с мужчиной.
- Я не один такой.
- Ты сам себя боишься.
своего члена, своего пениса-
-