чтобы
увидеть откуда оно выходит.
О чем ты?
Что же она о тебе подумает,
когда я начну работать?
Она будет кричать. И думать,
куда же он провалился?
Что этот коп о тебе подумает?
Ни за что не дашь мне
спокойно поесть, да, Оливер?
Оливер. Иди сюда, малыш.
Давай же.
Черт.
Иди, киска. Иди сюда.
Шерон!
Шерон!
Кто следующий
Вставайте. Пошли, все в порядке.
Пошли.
Питер? Позвони мне, пожалуйста.
Я говорю тебе, я в порядке.
Мне это не нужно.
Слыхал я такое уже один раз, детектив.
Это несправедливо,
вы прекрасно знаете.
Не уверен. Однажды я пошел у тебя
на поводу - и чем все кончилось.
Если вы собираетесь отстранить меня
от дела - так и скажите.
А не пудрите мне мозги, будто я
должна проветриться пару деньков.
Убийца вышел на тебя,
как на возможную жертву.
Я полицейский.
Неужели я должна уйти?
Нет, ты полицейский, и ты должна
подчиняться моим приказам.
Ты должна сдать дело.
- Я бы не стал.
- Проблемы?
Не твои.
Здесь его голос.
- Вы в порядке?
- Что?
Что произошло?
Кобб хочет отстранить меня.
Почему?
Это старая история.
Видимо, считает, что я ничему не
научилась за все годы своей работы.
Я была замужем, когда пошла в
полицию. И вскоре забеременела.
Я не обманывала Кобба, я все ему
рассказала и упросила оставить меня.
Мой муж каждую ночь
трепал мне нервы.
Говоря:" - что если тебе срочно
понадобится врач?"
Я уже не могла это слышать.
И вот однажды. Началась погоня,
я не стала ждать подкрепления.
Он выскочил из-за угла и ударил меня.
Затем был выкидыш.
Я потеряла сына.
Потому, что была идиоткой.
А хотела быть героем.
- Тебе это понравится.
- Так.
- Оберточная бумага.
- Оберточная бумага.
Это крупный план обратной стороны
листа, в котором были лодыжка и стопа.
- Почему обратной?
- Посмотри на цифры.
Их печатают в конце рулона,
на обратной стороне.
В журнале продаж
Бартон-Дюнн указано.
Где был продан рулон
с данным номером.
Черт меня побери.
Он был продан за
сто пятьдесят миль отсюда.
В славном городе Беннингтон,
штат Иллинойс.
Где в телефонном справочнике
есть пятнадцать Францев.
Я поехал.
Глава 15. Кто следующий?
В этом подобии человеческого сердца,
извращенном и искалеченном.
Постоянно жило ожидание
того самого момента.
Костяной папа жил, чтобы снова и
снова чувствовать тепло живой.
Только что вскрытой плоти.
Мерзкая тварь, свернувшаяся в его
груди, успокаивалась лишь тогда.
Когда, проникая сквозь мышцу,
он достигал кости.
Ломал ее, перерезал хрящ.
Он точно знал, что должен будет
повторить это опять, и опять.
Глядя в зеркало, он не замечал, что
походит на отвратительную рептилию.
Не видел своих выпученных глаз.
Напротив, он созерцал
свою совершенную чистоту.
Что же могло толкнуть нормального
человека написать такое?
Это выдумка, основанная
на реальных событиях.
Одно из которых теперь возвращено
к жизни вашей книгой.
Я писал, собирая факты отовсюду,
описывая людей, их личный опыт.
Это было семь лет назад.
Неужели вы не чувствуете ни капли
ответственности за то, что случилось?
Вы, очевидно, думаете, что нет.
Я лишь выдавал желаемое за
действительное, как любой писатель.
Здесь нет настоящей правды,
лишь интерпретация.
Но вы поставили этого парня
в безвыходное положение.
Он должен был нанести ответный удар.
Вы вторглись в его владения
и раздразнили его.
На его месте, прочитав вашу книгу
я бы еще и не такое устроила.
Знаете, если бы вы были на его месте,
я бы здорово нервничал.
И вряд ли сейчас сидел здесь с вами.
- Расскажите мне о Франце.
- О Франце?
Он увлекался математикой,
прекрасно знал компьютер.
Вообще был неплохим парнем, только
слишком много из себя строил.
Ктому же он дьявольски пил.
А его жена?
Я ждал этого вопроса.
Она была прекрасна: Страстная,
сексуальная, яркая.
Вы были близки?
У нас в отделе было что-то типа клуба.
Мы приходили туда во время ночной
смены, общались, играли в шахматы.
Однажды пришел Франц с Кэрол
и очень быстро напился.
А она играла с нами
в шахматы и выиграла.