лежит не в фешенебельной
части города.
Очевидно, мы едем в Суррей.
Да, пожалуй.
Мисс Морстен, мисс Морстен.
Джентльмены, прошу вас
в кабинет затворника.
Мой кабинет мал,
но зато здесь все устроено по моему
вкусу.
Маленький оазис искусства
среди мерзости Южного Лондона.
Таддеуш Шолто - так меня зовут.
Вы, как я понимаю, мисс Морстен.
А эти джентльмены?
Мистер Шерлок Холмс и доктор Ватсон.
Доктор?
Доктор.
Не откажите в любезности.
У меня такое ощущение, доктор,
что у меня не в порядке митральный
клапан.
Насчет аорты я спокоен.
А вот митральный клапан...
Если бы, мисс Морстен,
ваш отец щадил свое сердце,
он был бы все еще жив.
Митральный клапан в порядке.
Я рад, что мои подозрения
оказались беспочвенны.
Соблаговолите, мистер Шолто, взять
себя в руки и ввести нас в курс
дела.
Время позднее.
Да, время позднее.
Я... мистер Холмс...
Я все расскажу.
Я все объясню.
Мисс Морстен,
я хочу исправить несправедливость,
допущенную по отношению к вам.
Я сделаю это, что бы
ни говорил мой брат Бартоломью.
Я рад видеть у себя в доме
ваших друзей,
не только как телохранителей,
но и как свидетелей того,
что я собираюсь сказать и сделать.
Главное, чтобы не было
полицейских и понятых.
Надеюсь, вы не будете
возражать, если я закурю.
Я немного нервничаю,
а мой кальян - несравненное
успокаивающее.
Мой отец, майор Джон Шолто,
вернулся из Индии
с огромной коллекцией восточных
редкостей и целым штатом туземных
слуг.
Других сыновей кроме меня
и Бартоломью у него не было.
Мы чувствовали, что какая-то
опасность несравненно угрожает ему.
Он боялся выходить один.
И поэтому, в качестве привратников
в Пондишери-Лодж
он всегда держал
профессиональных боксеров.
Однажды, наш отец ни с того ни с сего
выстрелил из пистолета
в человека на деревянной ноге,
который оказался
всего-навсего безобидным торговцем.
В начале 1882-го года
мой отец получил из Индии письмо.
Вернее не письмо, а коротенькую
записочку, которая как гром поразила
его.
Он и так в течении многих лет
страдал хронической нервной болезнью.
Теперь же он угасал на глазах.
И вот, в начале апреля,
нас пригласили к отцу.
Он попросил закрыть дверь на замок
и подойти к его постели с обеих сторон.
Есть только одно,
что тяготит мою душу
в эту прощальную минуту.
Это несправедливость, которую я
допустил по отношению к бедной сироте,
дочери капитана Морстена.
Моя проклятая жадность.
Вы видите эти жемчужные четки?
С ними я не могу расстаться, хотя
вынул их для того, чтобы специально
переслать ей.
Вы, мои сыновья, должны отдать
принадлежащую ей часть сокровищ
Агры.
Так не отдавайте ей ничего.
Даже эти четки,
пока не закроются мои глаза.
Я вам расскажу как умер
капитан Морстен.
Долгие годы он страдал
болезнью сердца.
В Индии мы с ним вдвоем
стали обладателями огромного
богатства,
которое я увез в Англию.
Вскоре в Англию вернулся и Морстен.
Между мной и капитаном
произошла ссора
из-за того, как поделить сокровища.
В припадке ярости он вскочил
и я увидел, как у него почернело лицо.
Он упал навзничь,
ударившись головой об угол ларца.
Не бойтесь, сагиб,
никто не узнает, что вы его убили.
Спрячем его подальше.
- Я его не убивал.
- Я все слышал.
Я слышал, как вы ссорились.
Слышал звук удара.
Но на губах моих печать молчания.
Все в доме спят,
давайте вместе унесем его.
Если мой собственный слуга
не верил мне, как я мог рассчитывать
тогда,
что в мою невиновность
поверит 12 глупых присяжных.
Я скрыл тело Морстена.
Скрыл, а сокровища,
принадлежащие нам обоим,
стал считать
нераздельной собственностью.
Вы, мои сыновья,
должны восстановить справедливость.
И... Наклонитесь ко мне поближе.
Нет, к самым губам.
Сокровища спрятаны...
Не пускайте его!
Не пускайте, ради всего святого!
В ту ночь мы обшарили весь сад
и никаких следов не нашли.
Кроме отпечатков одной ноги
на цветочной клумбе,
как раз под самым окном.
А утром окно в спальню
моего отца было распахнуто,
шкафы перевернуты вверх дном,