тем меньше становится меня.
Я опустошаюсь. И в этом моя чистота.
Тебе нравится, когда тебе
щекочут спину?
Нет, я не люблю нежностей.
И не люблю, когда меня
целуют в губы. Ненавижу.
Мне не важно, кто засовывает
в меня свой член.
Но я не могу целоваться с тем, кого
не люблю. Это слишком интимно.
Но я целовалась с Паоло,
мне этого хотелось.
Когда я целовала его,
я больше не думала о Поле.
И я решила больше с ним не
встречаться, это было бы нечестно.
Что ты делаешь?
Ничего, у меня скоро урок.
Тебе нравится мой член?
- Мне нравится как он пахнет.
- Ты отвратительна.
Нет, правда, он приятно пахнет.
Мне нравится, что он
не слишком большой.
Он умещается у меня в руке и во рту.
Почему он тебе нравится?
Потому что он мой. Не знаю.
Он похож на птицу.
Такое чувство, что
держишь в руке птицу.
Смотри, если вот так двигать,
такое чувство, что он хочет улететь.
Но не улетает. Это трогательно.
Ты не против, если мы не будем
продолжать до конца?
Я против того, что ты не
позволяешь мне ласкать тебя.
Мне это не нравится.
Но я позволяю тебе меня ласкать.
Только не до конца.
Не волнуйся, я от этого тоже не кончаю!
Зимние месяцы были особенно мрачны.
И каждый старался жить
мирно и спокойно.
В соответствие с дневными
ритмами. Точка.
И вот внезапно. Запятая.
Свет вновь засиял. Точка.
Пришла весна! Восклицательный знак.
Я знаю, что делаю ужасные
орфографические ошибки.
Не знаю, как я не провалила
выпускные экзамены,
и как мне дали водительские права?
Я даже не в состоянии
ровно припарковаться.
Ну это не так страшно.
Не страшно, если не ваша
машина рядом стоит.
Мне кажется, что у меня дислек.
Дислек... дислексия.
И с математикой так же.
Я все понимала, но никак не могла
запомнить таблицу умножения.
Это плохо.
- А здесь красиво.
- Удивительно, правда?
Места не много, но зато есть все,
что нужно.
Девушки любят то, что
показывают по телевизору.
Сейчас в моде передвижные
японские ширмы, они у меня есть.
Джакузи - у меня есть.
Здесь тридцать квадратных метров,
но все, что нужно, есть.
Это - театр, это - сцена, где я репетирую.
Я люблю роскошь, хотя
и не очень красив.
У меня было более
десяти тысяч женщин.
Почему они выбрали именно меня? Потому
что с ними надо разговаривать.
Сейчас мало кого интересует
разговор с женщиной.
Я говорю, они слушают, и
достаточно просто руку протянуть.
Прикасаюсь к нужным местам,
ничего не спрашивая, вот и все.
Кто же должен сделать первый шаг?
Единственный способ быть любимым
женщиной - это взять ее силой.
Женщины отдаются незнакомцам,
но начинают капризничать с теми,
которые их любят.
С теми, которые готовы
отдать за них свою жизнь.
Которые клянутся, что уважают их.
Вот так вот.
Спасибо!
Думаешь, они хотят, чтобы их уважали?
В каком-то смысле, да.
Но это уважение - часть общей логики.
Она гласит - раз они созданы для того,
чтобы их имели, этого они и хотят.
У меня было десять тысяч женщин.
Я не помню всех.
Но я записывал их имена,
возраст и обстоятельства,
при которых это происходило.
Их плоть. Не бывает
двух одинаковых женщин.
Их интимная плоть так же
разнообразна, как их лица.
А вот возьми десять мужчин, отрежь их
члены и брось все в одну корзину.
Никто своего не узнает.
Однажды в радиопередаче
на волне Культура
меня попросили доказать
правдивость моих рассказов.
Да, да... Они их все пересчитали.
Доктор Вайль, психиатр и сексолог.
Он знает, что такое настоящий Казанова.
Более, чем просто Дон Жуан.
Король соблазнителей.
Почему она назвала меня Королём
соблазнителей? Это абсурд.
Я никогда никого не соблазнял.
Я знаю, что я не очень красив.
Может быть, даже слегка отвратителен.
Но всё-таки, у меня было десять тысяч
женщин. Иногда несколько за день.
Я был соблазнителем в смысле
"seadductere" - влекущий к себе.
Вот что по-латыни означает это слово
- соблазнитель, влекущий к себе.
Мы его проверили и все подсчитали.
Он записывал все свои победы.
У меня есть кое-что, что может
тебя