принеси нам воды.
- Как дела, Фрэнк?
- Хорошо.
Садись.
Рад тебя видеть, Фрэнк.
Почему?
- Привет.
- Привет.
Эти парни едут в Эйру.
Им негде спать.
Ты сказал " Эйра" ?
Да, они могут здесь переночевать?
Конечно, у нас есть место.
Ты куда?
Я же говорил тебе.
Не уходи, нам нужен швейцар.
Ты что, не понимаешь, женщина?
Его не было дома.
Я знаю все твои машины.
Ни одна не ездит.
Вот увидишь, я отвезу тебя
туда, где ты ещё не был.
В парламент.
Идиот.
Пора поиграть на публику.
Мой друг ранен, принеси аптечку
из той машины, пожалуйста.
Конечно, ладно.
Мой друг умер, мне нужна машина.
Ладно.
Спички и пакет.
- Плати ты, я платил за отель.
- Ладно, Фрэнк.
- Это было ужасно.
- Ты прав.
Мы не должны этого делать.
Всё равно это входит
в стоимость продуктов.
- Ну, где будем есть?
- Я уже не голоден.
- Пойду, отнесу обратно.
- Постой, мать твою.
Ты голоден?
Хочешь?
Нет?
Он не хочет.
Ужасный звук.
Треск скорлупы варёных яиц.
Просто отвратительно.
Особенно, когда этот звук отдается
эхом у голодного человека.
И его голова тоже ужасна.
Особенно, когда смотришь на него
утром через окно магазина.
Какое-то странное отражение.
Но он же не видит свою голову.
Да и с какой стати?
Нет, он просто мечтатель.
Он мечтает о другой
голове в уксусном соусе.
Или о голове, которая
сгодится для еды.
Он сжимает зубы, зная,
что миру насрать на него.
Он ничего не может
поделать с этим миром.
Он просто считает свои пальцы.
И делает это достаточно часто.
1 , 2, 3. 1 , 2, 3.
Три дня без еды.
Три дня он говорил себе: " Так больше
не может продолжаться" .
Но это продолжается.
Три дня и три ночи без еды.
А за окном стоят бутылки,
баночки с майонезом и консервы.
Мёртвая рыба защищена
консервной банкой,
банки защищены окнами, окна -
полицией, а полиция защищена страхом.
Как же хорошо защищены
сардины в банке.
Я дошёл до ручки.
Одна из тысяч дорог -
это и есть мой мир.
Воздух так свеж,
и день сменяется ночью,
но за лесом ничто
просто так не умирает.
Ни цветы, ни деревья.
Любовь сегодня не умрёт.
Мой путь далёк, со мной цветы,
и где-то рядом ветер.
Любовь всегда со мной.
Наверное, она тоже идёт своим путём.
И моя любовь - словно песня.
Мне нужен костюм, который
подойдёт под этот галстук.
Я помню только свою маму.
Она всегда меня мягко хлопала по попе,
прежде чем отправить в ванну.
- Тебе нравилось?
- Не знаю.
В воде чувствуешь себя одиноким,
особенно, в холодной.
Когда вода тёплая, всё по-другому.
Но что тут можно сказать?
Ничего, ты ведь говоришь.
Разве может быть жизнь без ветра?
От ветра дрожит всё.
Ты видишь лишь то, что неважно.
Даже мы дрожим.
И мне интересно, почему?
Мне тоже грустно.
Нам всем грустно.
Но знаешь, я всё равно молод,
хотя и чувствую себя ещё моложе.
Так же, как и мои друзья.
Я называю их друзьями, даже
несмотря на то, что они меня отвергли.
Уже тогда мы мучились страхами.
Они использовали наш страх.
Говорили нам: " Всё, мы тебя похороним" .
И мы боялись бежать сломя голову.
Что, если нам больше нравится
лежать в могиле, бездыханными.
Если бы мы лежали и не дышали,
то мы, может быть, поняли,
что мы не можем сказать ни слова.
Они не знают, как научить
нас чувствовать.
Мы не знаем их правил.
Всё дело во времени.
Мы должны идти в ногу со временем.
Я никому не нравлюсь.
Все презирают и ненавидят меня.
Они терпят меня, потому что
у меня богатые родители.
Мои друзья приносят им еду,
алкоголь и всё такое.
Но они всё равно смеются надо мной.
Постоянно смеются.
"Иди домой, Фрэнк, ешь свою кашу" , -
вот так они говорят.
Что мне делать?
Соверши самоубийство.
Привет, Фрэнк.
Кто это?
Ни разу не видел его.
Ну, к делу.
- Пожалуйста.
- Спасибо.
Принесите, пожалуйста, счёт.
Приятель.
Что ты здесь делаешь?
Собираю деньги на новый Мерседес.
Правильно, они же
украли у тебя машину.
- Поможем, есть деньги?
- Нет.
- Не надо.
- Мы хотим помочь.
Не надо, дайте мне лучше сигаретку.
- У меня нет, правда.
- Тогда оставь свою.