свободны.
- Есть.
- Вы тоже.
Кузнечик в училище
был лучшим среди нас.
Товарищ командир, ему еще нет 18 лет.
Вы знаете, при поступлении в училище
он приписал себе 1 год.
- Но парень!
- Ну сколько же ему дежурить?
До совершеннолетия.
Товарищ командир, на КП вызывают.
Наблюдал. Во! Только дорогу
старшим надо уступать.
- В трамвае пожалуйста, но не в бою.
- Споемся.
Выходит я к теще на блины летал,
а вам липу сунул?
Но не могли же они сквозь землю
провалиться, эти проклятые танки?
- И отвести их не могли успеть.
- Через час доложу, разрешите вылет?
Ну ладно, вылет, вылет.
Так где же они?
Разрешите вылет. И прикажите
установить на мессере фотоаппаратуру
если вам слова моего мало.
- Ух ты!
- Держи.
- Для чего?
Эх, жаль, сена маловато. Жрет много.
А у вас? Сено оставь!
Слушай, маэстро, что это там у
тебя за карусель получилась?
- Учебный бой, готовлю пополнение.
- Ну и как?
- В норме.
- А кто это тебя там гонял?
Да вы знаете, рассказывал о лобовых.
Идет в лоб и не сворачивает.
Ну, ясное дело, я же
не могу отвернуть.
Все-таки герой
Советского Союза, комэск.
Ну да, и девочки из столовой смотрят.
Ну да.
Да и вообще, не в моем характере
отворачивать. А этот прет и все.
- Пришлось свернуть?
- Ну, чтоб дров не наломать.
А вообще ребята хорошие, споемся.
Вы поторопитесь, мужики.
Немцы перебрасывают под
Киев наших старых знакомых
лучших стервятников Геринга.
- Обрадовал.
- Зачем они на старт явились?
- Ну ты эти суеверия брось.
Нехорошо. И!
Не считается.
Не махни на танк не глядя!
Звездочка, звездочка,
я маэстро, маэстро.
Утюги на месте, замаскированы
под копны и сараи, под копны,
квадрат 19, как понял?
- Понял, понял, маэстро, понял.
- Квадрат 19, как понял?
- Понял, понял.
- Привет соседям.
Ну как у тебя там?
- Как у тебя там, маэстро?
- Все нормально, падаю.
Давай, тащи его, ребята!
- Э, ребята, я же свой, советский!
- Значит свой, советский? На!
Да вы хоть форму посмотрите, ребята!
Он еще и форму нацепил!
- Ах ты господа бога душу мать!
- Так он еще и лается по-нашему!
Ах ты, царица полей!
Кажись свой.
И передайте в полк,
что жив, здоров. Да.
А, очень горячее гостеприимство.
- Доберусь.
- Да транспортом обеспечим.
Ты садись. Сейчас мы тебя
отремонтируем и будет полный порядок.
Это чистый, специально
для гостей держим.
Фомин, а ну-ка брось
свою фисгармонию.
- Воды гостю.
- Есть.
Сейчас мы с тобой на дорожку и
за содружество родов войск.
- Содружество...
- А ты не сердись.
Тут один мессер повадился, целую
неделю медсанбат крошит.
Ты представляешь, специально по
красному кресту бьет, сволота.
Вот ребята решили, что это ты
и погорячились малость.
Да хорошо, что живой остался.
- Ну, авиация, за победу!
- Будем жить, пехота.
- Ну могЁм.
- Не могЁм, а мОгем.
Хорошо.
- Стой, кто идет?
- Не идет, а едет.
- Днепр.
- Волга, проходи.
- Здравия желаю, товарищ командир.
- Здоров.
Макарыч, принимай аппарат.
Во, махнул не глядя.
Извини, танка не было.
- Кто?
- Смуглянка.
Как это было?
Отрабатывали слетанность в паре.
Вдруг четверка фокеров из-за тучи.
Я таких и не видел. Размалеванные,
с бубновыми тузами.
Батя по радио: уходить!
А куда? Зажали.
Вдруг Смуглянка: прикрой, атакую!
Ну... Пацан. Завертелось. Ему б на
вираж уйти, а он потянул и...
Но отчаянный. Ох и парень.
Пока взлетали - фокеров нет.
А он в бурьяне догорает.
Его вещи: Есенин, там, гимнастерка,
и тетя Дуся, его мама.
А как скажут тете Дусе, что он уже...
Что его... Лучше уж
без вести пропавший.
Уже нашего выпуска.
А вы знаете, мы с Витькой
с одного двора.
На вокзале, когда нас провожали,
все чудили.
А Витька повернулся и говорит:
Вы посмотрите, как сразу
постарели наши матери.
Как сразу...
Да не плачь ты.
*Раскудрявый, да клен зеленый,
лист резной*
*Здравствуй, парень, мой хороший,
мой родной*
*Клен зеленый, да клен кудрявый,
да раскудрявый и резной*
- А как будет по-вашему небо?
- Осмон.
- А земля?
- Еэр.
А вишня?
Олча. Только это не вишня, а яблоня.
Ну это все равно.
Домом пахнет. Тополь -
дерево моей родины.
Только они у нас высокие,
пирамидальные.
- А как будет по-вашему дом?
- Менцезна се