чтобы тебя удержать.
В любом случае, повод для этого
путешествия так абсурден, что кажется...
- Просто предлогом, да?
- Ты сам это сказал.
Я вижу, как тебя увлекает
история братьев Манакис,
но... не знаю... это всё?
И еще одно...
Синематека не сможет укрыть
тебя. Мы просто ничем не распологаем.
Я думал, что ты понял.
Это путешествие
по личным мотивам.
Береги себя.
Я не ожидал увидеть тебя
вот так, внезапно.
Мне даже ненадолго показалось,
что ты мне снишься.
Ты снилась мне все эти годы.
Ты помнишь вокзал?
Ты дрожала под дождем...
Как теперь.
Дул сильный ветер.
Я уходил, но... собирался
вскоре вернуться.
И я заблудился,
бродя по незнакомым дорогам.
Если я протяну руку,
я коснусь тебя,
и время снова обретет
целостность.
Но что-то удерживает меня.
Хотелось бы мне, чтобы я мог
сказать: "Я вернулся!".
Но что-то удерживает меня.
Путешествие еще не окончено.
Еще нет...
Приехали. Граница.
Так вы решили?
Мы ее переезжаем?
- Мы переезжаем?
- Переезжаем.
Паспорт!
Извините, я увидела на вашей
машине греческий номерной знак...
Таксист, который привез
меня сюда из Афин,
не поедет в Албанию. Они запугали
его тут на таможне.
Если вам по пути Коритса...
- Я еду к своим сестрам.
- Пойдемте со мной.
Мы не виделись с ними 47 лет,
со времен гражданской войны.
Все та же история с нелегальными
иммигрантами из Албании...
Их здесь называют "рефуджьяти".
- Что у них в сумках?
- Разные вещи...
Все, что можно вообразить.
Что-то куплено, что-то украдено...
Газовые горелки, консервы,
джинсы, телевизоры, сигареты...
- Не возражаете, если она поедет с нами?
- Кто, я?
Мы въехали в Албанию...
со снегом и тишиной.
Твой все еще затухающий образ,
не изменившийся с того дня, как я уехал,
возник снова - на одну ночь.
Уезжаю ли я?
Что это за место?
Мы приехали... Это Коритса.
Почему вы остановились?
Боитесь?
Я? Вот уже 25 лет,
как я разговариваю со снегом.
Он меня знает. Я остановился,
потому что так сказал снег.
И вы должны уважать снег.
За теми горами находится граница
между Албанией и Македонией.
Часа два на местном автобусе -
и вы в Монастире.
Я хотел бы, чтобы мы стали друзьями.
В моей деревне для того, чтобы стать друзьями,
надо выпить из одного стакана
и послушать вместе песню.
Сказать одну вещь?
Греция умирает.
Мы умираем как нация.
Мы прошли полный круг.
Я не знаю, сколько
тысяч лет
между щебнем
и статуями... и мы умираем.
Но если Греции суждено умереть,
лучше бы это произошло быстро,
потому что слишком продолжительная агония
производит слишком много шума.
Эй, природа! Ты одинока?
Я тоже одинок. Держи сухарь!
Что вы будете делать потом?
Вы что-то ищете.
Хотите, поеду с вами?
Нет. Высадите меня у границы.
Возможно, мне предстоит долгий путь.
В начале 1904-го по настоянию
Яннакиса мы уехали из Янены.
Дела в нашей фотостудии
шли плоховато.
Мы пробыли в Янене 6 лет.
Потом приехали сюда, в Монастир.
Но и здесь все шло не лучше.
Потом началась война.
Сначала на Балканах,
а потом Первая Мировая.
Тяжелые времена. Мы собрали вещи
и направились в нашу деревню - Авделлу,
но путь был отрезан.
Монастир наводнили
беженцы и солдаты.
Все армии Европы тащились
через эту улицу,
и каждый раз они
меняли ее название.
Здесь после
Первой Мировой войны,
когда Яннакис вернулся
из ссылки в Филипуполисе,
мы открыли первый кинотеатр.
Мы привезли киномеханика
из Салоников.
Мы начали с показа
французского фильма.
Что вы ищете?
Кто вы?
Афинский киноархив поручил мне
разыскать кое-что
для документального
фильма о братьях Манакис.
Меня интересует,
имеете ли вы какой-либо контакт
с киноархивами Скопье.
У меня не было возможности
связаться с ними из Афин.
Я ищу непроявленные негативы
фильма братьев Манакис.
Три ролика.
Я не пытаюсь ничего доказать,
если вас это беспокоит.
Мы начали с показа французского
фильма "Рин Тин Тин"...
Но копия у нас была ужасная.
Пленка постоянно рвалась.
Мы скрепляли ее булавками.
Музыканты, которых мы наняли,