Еще нет.
Так вот. Демулен
призывает народ бороться
против Комитетов. Вот
уже три дня Париж говорит
только о государственном
перевороте и диктатуре.
О ком говорят?
Его имя пока не произносят,
но мне кажется... что...
Дантон!
Он что, потерял голову?
Максим!
Максим!
Мы избавим Республику от многих бед, послав
Дантона на гильотину. И немедленно!
Нет.
Дантон - кумир.
И, если подумать, по-настоящему
он не опасен.
Ну конечно!
Если не он,
то Демулен.
Ты принесла нам настоящий хлеб, гражданка?
Да, но сахара нет.
Ничего.
Он без сахара.
Спасибо. Я не спал.
Я очень устал.
На самом деле это Дантон
подстрекает Демулена
нападать на нас. Камилл
полностью под его влиянием.
Чего мы на самом деле хотим, Антуан?
Мы хотим триумфа Революции.
Именно. Но не любой
ценой. К чему вся эта бойня?
Существуют более простые методы.
Какие?
Демулен, как и Дантон, будет
обезглавлен без твоего разрешения.
Что, на самом деле так холодно?
Дай мне сюртук, пожалуйста.
У тебя опять жар?
Пройдет.
Я запрещаю тебе так смотреть
на гражданина Робеспьера!
Комитеты - это диктатура.
Граждане, покиньте зал!
- Что ж это такое... граждане, как же так...
- Довольно.
Граждане! Нападки на правительство
становятся всё чаще и чаще.
Газета "Старый Кордольер" призывает
взяться за оружие против Комитетов.
Я обвиняю Дантона и его друзей...
Прошу меня извинить, я опоздал.
Мне это напоминает школу.
Я обвиняю Дантона и его друзей в
контрреволюционной деятельности.
Что? Ты хочешь отнять у Революции
тех, кто лучше всего ей служили?
Послушай, Бийо, это несерьезно!
Ладно, продолжай!
Ты меня удивляешь, Робеспьер.
Дантон служил Революции?
У тебя бред.
Нет, Бийо, я всё хорошо помню,
а вот ты совершенно забыл...
Ты совершенно забыл всё то, что Дантон
сделал и что вы сегодня
так хотите отвергнуть.
Граждане, это он создал революционный
очаг Клуба Кордельеров
в 1790-ом и 1791-ом.
Вспомните!
Но и бойню на Марсовом поле ты тоже вспомни!
Дантон привел туда жителей Парижа, как скот.
После чего сбежал в деревню.
Я бы хотел с этим покончить.
Мы помним о письме, найденном в железном
шкафу, в котором Мирабо открыто сообщает,
сколько ему платят за провокации Дантона.
Свидетельство предателя! Какое
значение можно ему придавать?!
Велеречивость адвоката, Робеспьер!
Вы ни в коем случае не должны основывать
столь тяжкое обвинение на каких-то слухах.
Я прошу, чтобы немедленно
вызвали гражданина Амара.
Амара, из Комитета общественной
безопасности.
Послушайте, ни под каким
предлогом я не могу позволить,
чтобы Дантона посадили
на скамью подсудимых.
Робеспьер,
ты боишься?
Я признаю, что проще всего его казнить,
но я утверждаю, что его честность...
...не вызывает никаких сомнений.
Убить этого безоружного человека было бы
варварским и бессмысленным поступком.
Безоружного!
Безоружного.
Он мог нападать только
через "Старого Кордельера".
Мог?
Да, газета арестована по моему распоряжению.
Да! И вы увидите, что Камилл
заменит ее "Молодым якобинцем".
Тогда достаточно...
...казнить Камилла!
Нет. Переманить его в наш лагерь.
Камилл самый поразительный пропагандист.
Гражданин Амар!
Привет, Амар!
У тебя есть улики против Дантона?
Ну же!
Ну же! Читай!
Что?
Ты молишься?
То, что я вам сейчас скажу,
прошу не предавать огласке.
Граждане,
как и вы, я сомневаюсь в честности Дантона.
Наконец!
Хорошо.
И, однако, однако, я категорически
против его казни.
Правосудие - это божественная добродетель,
следовательно, недоступная.
Революционный трибунал не
может быть Правосудием.
Он может быть только орудием
наказания всех врагов отечества,
а не орудием борьбы против преступников.
Фабр, Дантон и их друзья совершили
многочисленные преступления.
Нож гильотины падет на Фабра и
его сообщников, подрывающих Революцию.
Дантона, виновного больше всех,
мы не тронем.
Казнить Дантона - это заставить всю
буржуазию устремиться в контрреволюцию.
Казнить Дантона - это немедленно
восстановить Конвент против нас.
В