белого мяса птицы
под традиционным соусом.
А это солнечник под каперсовым соусом.
Нет...
Нет. Тогда перепелки-эмигрантки с лучком.
Да, эмигрантки с лучком.
Да! И на десерт фигурные фрукты
под соусом "Варенн".
Да, да, да... да, да...
Вы довольны?
Да, всё отлично, спасибо, отлично.
Я считаю, что ты должен был
заставить себя умолять,
или придти с опозданием,
или надеть старую одежду...
Знаешь, можно позволить
себе небольшое великодушие.
Да, и, в любом случае, я хочу быть один.
- Нет, пожалуйста,
позволь мне присутствовать.
- Возвращайся домой.
Бурдон, ты тоже иди домой!
Нет!
Нет!
И потом, мне же надо знать,
как голосовать в Конвенте.
Я сказал -домой!
Все -домой!
- Ну вот, голубые, то, что надо.
- Хорошо.
Бурдон.
Убери их отсюда. Быстро!
Мне нужно побыть одному.
Минутку. Сейчас я всё сделаю.
Все убирайтесь! Живо, живо!
Что это значит?
Немедленно выходите!
Выходите!
Все вон!
Выходите!
Да!
Максим.
Здравствуй. Вижу, я
заставил тебя ждать. Извини.
О, пустяки, в кои веки мы с
тобой наедине, только ты и я.
Вы всем довольны, граждане?
Да, да, всё хорошо, спасибо.
Вот, посмотри,
хочешь?
Нет, спасибо.
- Нет?
- Нет.
Хорошо.
А это?
Просто чудо.
Нет, спасибо.
- Нет?
- Нет.
А эту маленькую перепёлочку? Нет?
- Нет, спасибо.
- Она не отравленная, вот, посмотри!
Вкусно! Не хочешь? Нет?
Нет.
Так вкусно.
Садись, садись.
Садись.
Максим...
Ты правда не хочешь есть?
Нет, спасибо.
Хорошо.
Хорошо.
Чего ты хочешь?
Хочу откровенно с тобой поговорить.
Разве ты раньше говорил по-другому?
Жорж, зачем ты приказал напасть на Эрона?
А ты? Зачем ты приказал арестовать
Десена? И запретить газету?
Я должен защищать правительство.
Но тебя я не понимаю.
Говорят, ты стал заговорщиком -ты, Жорж!
Это неправда, ты прекрасно знаешь.
Я чист, как родниковая вода.
Против тебя множество врагов,
желающих твоей смерти.
Ты тоже?
Если ты перестанешь нападать, даю
слово, что тебе нечего будет опасаться.
А мне надо чего-то опасаться?
Я думал, ты не пьешь.
За наш союз.
Чего ты от меня хочешь?
Мне нравится твой прямой тон.
Ты публично заявишь, что
присоединяешься к нам, Жорж.
Невозможно.
Почему?
Потому что я не одобряю это
правительство. Имею право?
Да, но не выступать против него.
Но ты же не хочешь, чтобы
я унижался перед ними?
Ставишь себя над государством?
Каждая незаурядная личность
возвышается над массой.
Я презираю Комитеты так же, как
и ты. Но я не об этом говорю.
Никто не должен нас разделить,
Максимилиан, никто.
Никакой Комитет, никакое
правительство, никто.
Будь осторожен. Поодиночке мы оба пропадем.
И если ты будешь продолжать
террор, я не могу идти за тобой,
впрочем, никто не пойдет. И народ, который
поддержал нас, разорвет Революцию.
И кто в этом виноват?
Не я,
и уж точно не ты. Что ж, раз
мы оба не виноваты, это природа вещей.
Но я никогда не верил в природу вещей.
Я тоже.
Я тоже.
В сущности, у нас одинаковые убеждения.
Уже нет.
Мы совершили революцию, чтобы дать
народу достоинство и равноправие.
И ты проводишь время,
отрубая головы, которые
возвышаются над установленными рамками.
Лично я защищаю народ,
никто этого не запрещал.
Против кого?
Против людей, которые лишь обогащаются
за счет Революции, разве нет, Жорж?
Максим, Максим, то, что ты
хочешь делать с людьми, это как...
это похоже на романы, ты
похож на героев романов.
Но ты забыл, что мы созданы
из плоти и крови.
Ты это забываешь! Ты
хочешь поднять... ты хочешь
поднять нас на высоты,
где невозможно дышать.
Результат -ты изолируешь Революцию. Ты ее
замораживаешь. Даже самые горячие отступают.
И что ты мне советуешь?
Нужно вернуть вещи на человеческий
уровень. Сейчас. Немедленно.
Остановить революционный процесс -
это смерть Революции.
Люди хотят только есть и спокойно
спать. Там, где больше нет хлеба,
больше нет законов, свободы,
правосудия, больше нет Республики.
Максим, плевать я хотел на Комитеты.
Но тобой я восхищаюсь.
Мне так хотелось бы
иметь возможность