неужели я перед дверьми райского сада?
Чувствую себя окрыленным и классово созревшим.
Мавзолей.
Бросаюсь на желтую брусчатку, а швы ее полны черным дзифтом.
Словарь иностранных слов помогает мне осмыслить момент.
Мумия происходит из арабского и означает черная смола, дзифт.
Мумия вождя растеклась по площади, чтобы я вкусил ее как причастие,
принял как благодать, поделился ей как насущным.
Мумия, труп с нетленной мощью.
- Что закажете?
- Что-то сильное.
- Белая рабыня, как для художественно-творческой интеллигенции.
-  Кто поет сегодня?
- Гильда, та вон там.
- У нее еще одно выступление и после этого закрываемся.
Бар выглядит угрюмо, нетрудово и внебрачно.
- За твое здоровье.
- Галстук-бабочка на голой шее, скрытое послание что ли?
- Нет, проиграл пари и сейчас должен носить его до нового года.
- Пари, о чем?
- С одним майором, из ВКР, приходит здесь ради Гильды. Спорим по... как сказать, общевойсковым вопросам.
(Когда был землетрус в Калиакре,
маленькой я была.
Волна огромная тогда
берег залила.)
(Грешники мы, говорят люди о нас,
но я не верю в это,
виновата луна,
полная луна.
Луна небрежно играет со всем у нас,
играет ноты лунный джаз.
Виновата луна,
бешеная луна.)
(Когда в Варне
убили парня,
влюбленного в меня,
сказали неисправимой развратницей я была.)
Грешники мы, говорят люди о нас,
но я не верю в это,
виновата луна,
полная луна.
Луна небрежно играет со всем у нас,
играет ноты лунный джаз.
Виновата луна,
бешеная луна.
- Есть одна книга, "Кандит",  в ней спрашивается что более человечно,
бродить по миру без цели и направления и быть изнасилованным озверевшими болгарами или сесть на свой мягкий зад в клумбе жизни, что более человечно?
- В этом нет никакого выбора, человек так или иначе садится в клумбе жизни,
но едва после того как его изнасиловали озверевшие болгары.
- Входишь?
Преступник всегда возвращается на место преступления.
- Чье все это?
- Его.
- Мудака?
Он купил местопреступление.
- Да, но не живет здесь, я живу здесь, одна.
Мужчины не живут в бардаках, они идут туда развратничать.
- Ты спала с ним?
- Да, спала.
- Чтобы заплатить аренду?
- Он верит, что диамант здесь, поэтому не позволяет ничего трогать. Даже мел.
Белая рабыня.
Богомолка.
Она как будто молится.
Но в действительности поджидает.
Когда у нее течка она принимает молитвенную позу
и так остается изъящно неподвижна пока ее не воссядет какой-то блуждающий самец.
Немножко перед концом она откусывает и поглощает голову самца.
Обезглавленный самец не умирает сразу, а крепнет полово.
Сношение - состояние обратное самосохранению.
Вдруг из ночи родился Мудак с запахом свежеподшитой книги.
С ума схожу.
- Скажи мне о Лео.
- Нет Лео, одна могила нам осталась, убежим отсюда.
Нужны деньги, я возьму из кассы в баре.
- Не надо, я знаю.
- Что?
- Где камень.
- Камень?
- Диамант.
- Где?
- В могиле Дорогуши.
- Значит все-таки был диамант?
- Да.
- Мудак уже перебрал все, от члена негра не было и следа.
Секунду до того как они разбили дверь и поймали меня, мой взгляд случайно встретил зад Люлюшкина. И все пришло на свое место.
- Член был в... ?
- Да.
- Мудак его пристрелил в грудь. Он мучался и в своей агонии расслабился.
Член выпал, точно перед их вторжением, в мою руку выпал черный диамант.
Уже разбивали замки, а Люлюшкин сдыхал. Его рот открылся, я опустил камень в нем, он проглотил, скорежился и все закончилось.
- И потом?
- Я пришел в себя в больнице, меня охранял милиционер.
- О камне не спрашивали?
- Никто и не подозревал, что был камень, что со мной был другой, что была ты.
(Смерть разрешает проблемы, нет человека - нет проблемы.)
- Добрый вечер, кто тут главный?
- Петр Райчев, замглавного, главного нет.
Запах резиновых сапогов, испорченных зубов и сгоревшего пукания.
- Туда.
- Сначала к могиле нашего сына Леонида, потом к Дорогуше.
Могила свежая.
Кого-то здесь недавно похоронили. На некрологе написано "Черные года после смерти Леонида прикончили и его мать,