попрошаек, сумасшедших.
Полный банальностей и алкоголя.
Полный дождя и грома
и иногда - засухи.
Стихотворение - это городская война.
Это парикмахерская,
набитая циничными пьянчугами.
Стихотворение - это город.
Cтихотворение - это страна.
Стихотворение - это мир.
Я решил найти Джен.
Я начал обходить бары
в поисках ее.
Бармен в "Розовом муле" -
- сообщил, что она работает
горничной в гостинице.
Хэнк!
Джен.
Я уж думала, никогда тебя не увижу!
И тем не менее.
Дай-ка посмотреть на тебя.
Ты похудел!
А ты в порядке..
- Ты сейчас один?
- Да.
- У тебя никого нет?
- Никого.
Ты же знаешь, я не выношу людей.
Ну, рад, что у тебя работа есть.
Давай.
- Я стесняюсь.
- Я люблю тебя, идиот чертов!
Мы же трахались наверно 800 раз,
расслабься!
- Тебе все еще нравятся мои ноги?
- О да.
Ты закончила с работой?
Все, кроме номера мистера Кларка.
Но ему наплевать. Он оставляет мне чаевые.
Я ничего не делаю,
а он оставляет чаевые.
Джен?
Я люблю тебя, детка.
Сукин ты сын.
Вернувшись как-то вечером домой,
я увидел, что она переехала ко мне.
Я решил прибраться.
Я подумал, что наверное
становлюсь гомиком.
Где она?!
Где сука, которая тут
прибралась?
Если я найду ее,
я ее убью. Клянусь.
Ты заплатишь за это, Чинаски.
Она постоянно ссорилась со мной,
чтобы оправдать саму себя.
Я был только прикрытием для
ее собственной вины.
Она могла пойти
с первым встречным из бара.
И чем грязнее и гаже он был,
тем больше ей это нравилось.
Она исчезла, и я пил
три дня и три ночи.
Протрезвев,
я понял, что остался без работы.
Алло? Мне сказали,
вы корреспондентов ищете.
Пожалуйста, заполните это.
Ублюдок!
Намажьте этим пораженные участки
и смойте через 20-30 минут.
Ни в коем случае не оставляйте
больше, чем на полчаса.
Спасибо.
Полчаса? Хрен там!
Я оставлю мазь на всю ночь
и убью каждую из этих тварей.
Блядь!
Хэнк?
- Ты чертова шлюха!
- Что?
- Ты посмотри, что ты со мной сделала!
- Да что такое?
А ты не знаешь?
Я больше ни с кем не трахался! Я мог
заразиться только то тебя. Ты - больная шлюха!
Мандавошки, детка! Я подхватил их от тебя.
Нет! Это должно быть у Джеральдины.
Я пользовалась ее сортиром.
Ты заразилась от унитазного сиденья?
Дай мне выпить.
Что вы хотите?
Да?
Да?
Корреспондентом?
Не корреспондентом?
Сегодня?
Окей. Спасибо.
Кто это был?
- Я получил работу.
- Я тебя подготовлю.
Я штаны не могу надеть.
- А мы тебя в марлю обернем.
- А это поможет?
А я легонько.
- Так, оборачивай...
- Полегче!
- Тебе кто-нибудь говорил, какой ты смешной?
- Нет.
Оно и понятно.
Теперь немного пластыря.
- Подними вторую ногу, любовник.
- К черту любовь.
Вокруг твоих больших жирных бедер.
- Не таких больших, как твоя жирная жопа.
- Ну, ну, будь поласковей.
Теперь яйца. Твои маленькие красные яйца.
Как рождественский подарок совсем.
- Что ты сделаешь с моими яйцами?
- Оберну их.
А я чечетку потом смогу танцевать?
- Так, оборачиваем и подвязываем.
- Они выскользнут.
В коконе. Замечательно.
Так лучше. Немного пластыря.
- Не приклеивай яйца к заднице!
- Это для них лучшее место, детка.
Ну вот - как новенький!
Встань и пройдись.
Нормально!
Чувствую себя, будто евнух,
но в принципе неплохо.
- Хочешь яиц вкрутую?
- Да, детка.
Позови на помощь, если
нужно будет сдвинуть подъемник.
Мы очень гордимся этим человеком.
Это называется "Виденье мира".
И почему меня выбрали заниматься этим?
Почему мне нельзя сидеть внутри,
писать редакционные статьи
о коррупции городских властей?
Выдавать читателям
мое собственное "виденье мира".
Над вопросами вроде этих
нужно бы было подумать поглубже.
Управляющий Барнс.
Купить вам пива?
Вы уволены, мистер Чинаски. Верните
униформу и освободите ящичек.
Есть, сэр.
- Это ты, Хэнк?
- Да, детка.
Меня выкинули.
Поймали за выпивкой в рабочее