Первое творческое Опять зима. Эта история случилась очень давно. Что-то помню я сам, многое рассказал отец. Я начинаю забывать ее. Лишь изредка, когда пишу или читаю, или когда, как сегодня, не работается, вдруг ни с того ни с сего припоминается мне звук моих детских шагов в длинном коридоре нашей квартиры, тот запах папирос "Блюминг", которые курил Лапшин. Наша тогдашняя жизнь, возможно, покажется вам бедной. Улицы тогдашнего нашего Унчанска, в большинстве кривые и деревянные, продувались ледяными ветрами. Это так. При том мы всё умели, всё могли, всё нам было по плечу. Всё вместе, все вместе, понимаете? Новая арка в парке. Я, Лапшин, отец, Окошкин ходят не по прямой, а через парк, где эта самая арка. Новый пароход на линии - весь город на набережной. Пристани красить? Опять все, весь класс, вся школа, позор, кто не явился. Пристани в цветах, вынесли знамена, мы стоим под знаменами. Мы жили далеко, на краю страны. Все равно, да. Это мой внук. Хороший мальчик. История, о которой пойдет речь, печальна. Я не буду упускать мелочей. Память услужливо выхватывает лица, обрывки фраз, забытые, ушедшие. Пусть они останутся. Это мое объяснение в любви к людям, рядом с которыми прошло мое детство. В пяти минутах ходьбы отсюда. И полвека тому назад. Мальчик: Тра-ля-ля. Мальчик: Алло, это седьмой? Это я. Мне девять лет. Алло, это седьмой? Позовите, пожалуйста... Позовите, пожалуйста... А? - Клаву. Клаву из весовой. - Клаву из весовой. Кто говорит? Ты, Окошкин, ешь пирог с грибами, а не то я действительно того. Отец. - Радио выключи. - Провожу мессершмитт! Начфин управления Джатиев и уполномоченный Точилин показывают номер самодеятельности "Итальянский летчик-фашист в Абиссинии, или Коричневая чума". Такие номера были особенно популярны тогда, в 35-м. Гулкая, обшарпанная, без гардин, милая моему сердцу наша служебная квартира, где мы с отцом занимали комнату через кухню. Всех передавлю! Всех перестреляю! Во зверь, а! Извиняюсь, я занят. Ну что тебе? Залихорадило! Так и знал. А что делать? Ну что? Рву кольцо! Вот так, вот так. - Дуча? - Йа-йа! Вонючая. - Во зверь, а! - Спасибо. - Художественные артисты получаются. - Матар амате. Девяточку мне. Я подобный номер в городе Гурьев видел. Дежурный! Машину мне к дому Лапшина. Только в музыкальном оформлении. Ну что я могу сделать, люблю авиацию. - Вот так. - Гадом буду, не забуду этот паровоз. Ихний генеральный штаб как думает? Ихний генеральный штаб думает вот как. В 1606 году польская армия дошла до Москвы. Правда, и драпанула вместе с Владиславом. - Второй раз Наполеон взял Москву... - Чики-брики, чемодан увез... - Ну, дожили. - Я тут старушку одну лечил. Чудная старушка. Всё мыло себе варила земляничное. Ваше, говорит, кошками пахнет! Температурила, температурила, позавчера померла. - Уже 37 и 7. - Привет от старушки. - Вась, а Вась! - Чего? - Здорово. - Чего-то у меня зуб разболелся. Быть тебе только другом... А ты в Боржоми когда-нибудь бывал, брат? У! Экая прелесть. Горы, воздух! - А я думал он жирный. - Жирный... Обязательно съезди. Что, действительно всесоюзная здравница? - А я, Вань, беспартийный. - Исключили, что ли? Почему исключили? Ничего не исключили. Я женат на поповской дочке. Она хорошая женщина? Что делать? Мне 40 лет. А ты на поповской дочке женат. - Ты в каком городе? - Рыльск. Видишь. Рыльск! В этот день, начальнику уголовного розыска Ивану Лапшину исполнилось ровно 40 лет. Патрикевна испекла пирог с грибами. А мы с отцом купили металлический портсигар, с теннисными ракетками на крышке. Шел снег. Говорили всё больше о будущей войне. Стратегия наша не ихняя, вот о чем они не думают. А надо бы думать прежде, чем кидаться. Тем более сейчас балтийская зона. Мальчик: Что такое зона? Я балтийское знаю, а вот зона нет. А ты вон у папы спроси. Он тебе расскажет. Коммутатор? Позовите Клаву из весовой. Тебе взвесить что ------------------------------ Читайте также: - текст Месть мертвецов - текст Ночью в парке - текст Нецелованная - текст Рождественская сказка - текст Американский друг |