вероятно,
что его ищут.
У Макса было богатое воображение.
Он развлекался, выдавая
себя за доктора...
чтобы получить возможность проводить
сенсационные фотоисследования.
Понятно, никто из пациентов
Макса не выжил.
Но, возможно, одному удалось.
Узнаешь кого-нибудь?
- Да, возможно, я помню.
- Кто знает, выжила ли она?
- Я думал, Марио может знать о ней
что-нибудь. - Кто такой Марио?
Марио, тот итальянец.
Ну вспомни же.
Его пощадили, потому что
он был отличным поваром.
После войны он женился на Грете Хеллер.
У них ресторан на берегу реки.
Ах, да. Да.
Мы его вызывали один раз
как свидетеля.
Да. И он придет на следующее собрание.
Если он что-нибудь знает, он нам скажет.
Хорошо.
Ты видел Макса?
Он выглядит расстроенным.
- Я думал, ты забыл.
- Я когда-нибудь забывал?
Ладно, неважно.
Подготовь свет.
- Что тебе сделать?
- Люминал. Иначе я не засну.
Берт, тебе нужно читать.
Я пробовал, Макс. Если я
читаю, я думаю. А это хуже.
Я встаю, выхожу. Ты знаешь,
чем это всегда заканчивается.
- Тебе нужен телохранитель.
- Я бы хотел, чтобы им был ты.
Если бы я был богат, я бы нанял
тебя, чтобы ты делал за меня все.
Ты бы согласился?
- Конечно. - Ты так говоришь, потому что
знаешь, что я не могу себе этого позволить.
- Нет. - На самом деле ты не хочешь.
Ты никому не хочешь подтирать задницу.
Осторожно.
Ты очень хорошо делаешь
уколы. Никогда не больно.
"Очень элегантная интерпретация.
Она запомнится нам как значительное
событие в лирическом сезоне Фольксоперы...
Должен заметить, что поскольку
я не имел понятия,
чего можно ожидать
от маэстро Атертона,
прибывшего в Вену на волне восторгов,
которой он показал себя
достойным в полной мере..."
Ты не слушаешь?
Тебе все это совершенно не интересно. Но
я все-таки хотел бы услышать твое мнение.
Я бы хотела хоть немного покоя!
Что с тобой? Ты всегда
хотела слышать рецензии.
Мы всегда их просматривали вместе.
- Я хочу уехать.
- Что ты говоришь?
Я сказала, что уезжаю. Я хочу
уехать отсюда немедленно!
Я надеюсь, ты понимаешь, какая
у нас беда с первой скрипкой?
Фройляйн Каттер играет все время сама
по себе, как абсолютная идиотка.
Я сказала: я уезжаю!
Лючия, ты сошла с ума!
Мне вечером нужно быть в Опере.
Хорошо. Значит, я уеду одна.
Куда ты хочешь поехать?
Прочь из этой гостиницы.
Прочь из этого города.
И прочь из этой страны.
Я понимаю, что ты чувствуешь.
Но ты, казалось, была так
рада поехать сюда со мной.
Лючия, что на тебя нашло? В любом случае,
это вопрос всего лишь еще нескольких дней.
Завтра мы едем во Франкфурт, через
три дня - Берлин, Гамбург, и все.
Ты совершенно потрясающа!
Потрясающа!
- Не открывай! - Почему? Это портье с новыми
газетами. - Не открывай, пожалуйста!
Я думаю, что доставили уже все.
Войдите.
- Доброе утро.
- Доброе утро. Спасибо.
Спасибо.
Мы все запланировали
на один из вечеров.
Можешь готовить зал.
Придут все.
Кстати, мне кажется,
я нашел свидетеля.
Помнишь Марио - повара? Он что-то знает.
А подождать немного нельзя?
Нет. Я предпочитаю закрыть
твое дело как можно скорее.
Ты же пришел не полюбоваться
пейзажем. В чем дело?
Что-то случилось?
Это процесс.
Клаус немного... торопится.
Рано или поздно он должен был тебя вызвать,
как он сделал это с остальными.
Держи глаза открытыми.
- Часто читаешь, что кого-то выдали.
- Да, это так.
Особенно такие коллаборационисты,
как ты.
Я хочу, чтобы для меня все было ясно.
- Вы с нами пообедаете?
- Да, Грета, спасибо.
- Как дела? Хорошо идут?
- Спасибо ему. Он командует на кухне.
Ступай, Грета. Нам нужно поговорить.
Да... Увидимся позже.
- Ты виделся с Клаусом? - Угу.
- Он тебе что-нибудь говорил?
Я видел Клауса. Он спрашивал меня о
той девушке, с которой ты тогда был.
Дочери социалиста. Она была...
Она была из Вены, нет?
Все-таки вы странный народ.
Я бы не пошел в полицию.
Все это в прошлом.
Клаус показал мне...
Он показал мне фотографию той
девушки, и я объяснил ему...
Я не помню.
Я сказал ему, что не узнал