параноиком.
Может, мне лучше показать вам фотографии.
Тогда вы сможете понять, в чем дело.
Это задержание.
Его засняли за несколько минут
после убийства.
Их никогда раньше не показывали публике.
Простите, Джим, но эти фото нельзя
показывать по телевидению.
- Конечно, можно.
- Извините, но нельзя.
- Камера может сделать увеличение.
- Джим. Извините.
Мы не можем.
У нас есть закон.
Вы видели людей, задержанных
за пару минут после убийства.
Вольше их никто не видел.
Ни осталось никаких записей.
Снимков или отпечатков пальцев.
Минутку.
Мы вернемся сразу после рекламы.
- Джим.
- Бил, что ты здесь делаешь?
Прости, что так вышло.
Я не хотел тебя бросать.
И ты приехал в такую даль, чтобы
сказать мне очевидные вещи?
Нет.
Слушай.
Я слышал, что на тебя может быть покушение.
Здесь и в Новом Орлеане.
Шоу вызвал мафиози из Канады.
Это не шутки.
Сегодня тебе нужен телохранитель.
Когда ты служил в армии, ты разве
не понял, что такое приказ?
Ты забыл мой приказ о распространении
слухов, особенно о покушениях?
- Нет, не забыл.
- И никаких исключений.
На войне, как на войне, Врусард!
Мне не нужно, чтобы грузил
меня всей этой чепухой.
Плохо, что ты не можешь
исполнить простой приказ.
Особенно, когда мне придется платить
за твой перелет в Новый Орлеан.
Купим тебе билет.
Шеф, прости.
Я просто за тебя переживаю.
Возьми чек.
Давай, пошли отсюда.
Джим, куда это ты? Это я, Самуэль.
- Эй, сколько ты просидел там в туалете?
- Это не ваше дело.
Джим, плохие новости.
Бил предатель.
Думаю, он сдал все наши карты
федералам.
Мы изучили записи, в них ничего.
Ничего.
Мы пошли к нему, а его домработница
сказала, что этот сукин сын ушел.
Вросил все.
Не вероятно.
Мне жаль.
Мэтти, принеси господину Гаррисону
выпить, ладно?
Его что-то напугало.
Била не так просто напугать.
Кто-то этому поспособствовал.
- Он ведь тугодум.
- Нас же он провел.
Нет, нет, не выключай. Оставь.
Погромче. Я хочу посмотреть.
Ты ведь знаешь, что
происходит. Он побеждает.
У него не выйдет.
Если победит, его убьют.
Он прекратит войну.
Его убьют еще до того, как
он станет президентом.
Шеф, с Врусардом, у них все карты на руках.
Все наши свидетели, наши планы на суд.
Нам придется проверить всю его деятельность.
Он мог давать неверные сведения.
Мы не может идти в суд!
У нас нет ничего!
- Я не согласен, Эл.
- Я соглашусь с Элом, Шеф.
На этом нам не вытянуть.
Помните рассказ Хемингуэя
Старик и Море?
Старику удалось поймать огромную рыбину.
Такую большую, что приходится привязать
ее к лодке, чтобы вернуться.
Но, пока он доплыл до берега,
рыбу обглодали акулы.
Не осталось ничего, кроме скелета.
- Так будет и с нами.
- Зачем же все эти трудности?
Чтобы все закончить.
Это война на два фронта.
В суде мы надеемся привязать
Клея Шоу к заговору.
А, вот суду общественного мнения
может понадобиться еще 25-30 лет,
на то, чтобы всплыла истина.
Но, мы хоть нанесем первый удар.
А что, если ты ошибаешься?
Я в себе никогда не сомневался.
Лиз.
Ты придешь на суд?
Не уверена.
53% участков сообщают, что у
сенатора Кеннеди 48% , против 41%
сенатора Маккарти.
Сенатора Кеннеди застрелили!
Милая, его убили.
Они победили.
- Они убили Роберта Кеннеди.
- Нет.
Застрелили.
Боже мой!
Обоих?
Двух братьев?
Ты был прав.
Это еще не конец.
Впервые
Мне очень страшно.
Хотел бы я любить тебя больше.
Иногда же мне кажется, что я
вообще тебя не любил.
И детей тоже.
Прости.
Всем встать.
Начинается заседание районного суда
округа Новый Орлеан.
Главный судья - Эдвард А.
Хагерти. Садитесь.
Это Клэй Вертранд.
Это человек, которого я встречал с Ферри.
Ну, так вы говорите.
Уличенный гомосексуалист,
обвиняемый в проституции.
Человек, который врет всю свою жизнь.
А теперь он хочет,
чтобы мы поверили ему на слово.
Да, вот этот человек.
Да, сэр.
Он был у стены Пончатрейн
с тем человеком, что застрелил президента.
Я запомнил его по хромоте.
Зависящий от героина наркоман.
Он кололся там у