всю полноту своей свежести.
Вы месье Серту?
Нет, я король дерьма.
- Но я могу отвести вас к нему.
- Хорошо.
Вы получили моё письмо?
Да, получили.
Мы его выбросили.
Столько мусора в почте.
Это уже неважно,
потому что я сам пришёл.
Я объясню суть нашего проекта.
Можно мне сесть?
Без сомнения, вы обратили внимание,
как разрастается город рядом с вами...
Вы хотите, чтобы мы убрались.
Что вы, что вы!
В настоящий момент
об этом речь не идёт.
Мы рассмотрим этот вопрос
сообща, спокойно...
Проблема, которая скоро
даст о себе знать здесь,
касается промышленного строительства.
В котором часу вы встаёте?
Около половины восьмого. А что?
И читаете дерьмовую газетёнку?
Летом в шесть утра,
или даже раньше,
вы можете услышать пение птиц.
Столь же многочисленных,
как и заголовки газет.
Они всем нам рассылают послания.
Их легко услышать, если вы
не читаете в это время газету.
Но человек изобрёл
эту ужасную тишину.
Он строит её
камень за камнем
и больше не слышит
посланий вокруг себя.
Если бы он мог их услышать,
он бы немного приободрился.
Он не единственный,
кто способен говорить.
Не единственный, благодаря кому
вращается земной шар.
Вы когда-нибудь слышали соловья?
Несколько раз.
Лёжа в постели?
Нет, я живу в городе.
Но ваши дети не смогут
жить за счёт соловьёв.
Хотя их едят.
Да, их едят.
В паштете, или на вертеле,
что даже лучше.
До тех пор вы убьёте их
своими химикатами.
Я не занимаюсь химикатами.
Зато другие занимаются.
Вы даёте им деньги,
чтобы они могли истреблять китов
или сливать ртуть в озеро.
Вы едите озёрную рыбу?
Да-да, ем.
Но вы преувеличиваете.
Рыба может приспособиться
к изменениям, как и мы.
Рыба может приспособиться,
но не ваш организм.
А когда ваш мозг наполнит ртуть
и он скукожится?
Вы во всём вините меня?
Да.
Вы истребляете китов
и разрушаете озон.
Вы выращиваете сверхжирных свиней
и пускаете автобаны
через свекольные поля,
даёте пенициллин коровам
и ослепляете домашнюю птицу.
Мне кажется, вы меняете тему.
А вы знаете, что киты любят музыку?
Нет, но я очень люблю музыку.
Ну и что?
Вас же за это никто не убивает.
Я его съем.
Что вы сказали?
Кажется, он собирается вас съесть.
Вернёмся к делам.
Я объясню, в чём состоит проблема.
Нет никакой проблемы.
Сейчас сделаем музыку,
раз вы её любите.
Давай, павиан.
А потом я его съем.
Когда он закончит играть -
можете продолжать.
Кризисы не происходят сами по себе.
Они связаны со структурой
и функциональностью капитализма.
Они могут быть спровоцированы,
как наш нефтяной кризис.
Или же они могут быть
организованы и инсценированы.
Это то, что делают сегодня
правительства капиталистических стран,
чтобы очистить систему,
отстранить слабых
и сконцентрировать
неограниченную власть
в руках сильных.
Рецессия и сопровождающая
её безработица
имеют и достоинства, и недостатки.
Достоинства очевидны для
данной социальной системы:
безработица держит трудящихся
в состоянии страха,
неуверенности, и следовательно,
они ничего не требуют,
и это даёт право обвинять
общественное законодательство,
как это происходит
в нашей стране сейчас.
Но в этом заключается парадокс:
так как источник прибыли в основном -
прибавочная стоимость,
производимая рабочими,
необходимо поддерживать баланс,
достаточный процент безработицы,
чтобы контролировать кризис,
столь выгодный монополиям.
Но кризис может закончиться
подобно предыдущему,
60-ю миллионами убитых.
Лично я надесь, что вы все
будете в добром здравии
к 2000-му году.
Четыре тридцать.
Опять неправильно.
На этот раз вы забыли вино.
Нет. Не будьте таким занудой.
Прошу прощения.
Я вас ждал.
Я хотел бы поговорить с вами,
после того, что вы
для меня сделали.
Я делаю это и для других.
Обычно для стариков, которые
живут на одну пенсию.
Цены так высоки, что они голодают.
Поэтому они выстраиваются
в очередь к вашей кассе?
Думаю, так.
Но я не пенсионер.
Вы просто забавно выглядели
у кассы с вашим виски.
Позвольте вас