революционер!
Народная революция
потерпела поражение, Франц.
Я с удовольствием играю твою музыку.
Но твоя политика меня не интересует.
За нее погибли многие мои товарищи!
Мне известно, что там происходит.
Знаю. Я слышал твою музыку.
Тебе повезло, что ранение легкое.
Что тебе нужно от меня?
- 10'000 крон.  - 10'000?
Музыка и бумага, на которой
она написана - вот все, что у меня есть.
- И ни гроша за душой.  - Я знаю!
Но у нее есть.
Дело не во мне, а в жене и детях.
Если я не вывезу их
из страны, мы все пропадем.
Но и уехав, нам суждено
быть бездомными изгнанниками,
прозябающими в чужом городе,
где не слышали ни ноты моей музыки.
Но ради своей музыки я готов пойти нагим
по миру. Вера поддерживает меня, Франц.
Какая вера?
Вера в то, что я напишу музыку,
которая вдохновит немецкий народ.
И вызовет к жизни человека из железа,
которому суждено соединить обломки
этой страны в одно могучее государство.
Провидению угодно, чтобы ты помог
мне осуществить все это, дорогой Франц.
- Что случилось?  - Ты потерял
сознание. Слишком много работаешь.
Ты говорил об изгнании вместе с семьей.
Если они выживут, то только
благодаря твоему благородству.
- У меня ничего нет.
- Дорогой, я вернулась!
Но есть у нее!
Мой последний памфлет.
- Дорогой! Это, наконец,
свершилось.  - Что, мир?
Да. Что-то вроде. Мир души, если хочешь.
Мой муж согласился,
и русский суд гарантировал нам развод.
Теперь нужно только благословение папы.
Завтра мы можем быть в Риме.
Через неделю мы поженимся. И тогда
сможем навсегда вернуться в Россию.
Пойдем, любовь моя. Возблагодарим Господа.
Быстрее! Пригнитесь.
Можно мне хлебнуть?
Оставь немного ребенку.
- Один из последышей Листа?
- Она моя жена. А также дочь Листа.
- Меня зовут Козима.  - Так, так...
- Вы знаете, кто я?
- Конечно. Я читаю газеты.
Ты спасешь Германию и станешь
величайшим композитором на свете.
А еще ты бродяга, который постоянно
клянчит что-нибудь у моего старика.
Точно. Вот-вот я расплачусь с ним сполна.
Передай ему это, когда увидишь.
Подонок!
Надеюсь, он получит по заслугам.
Попросите все друг у друга прощения.
Твоя музыка очень красива, сын мой.
Но она больше подходит для
похоронной церемонии, чем для свадебной.
Я обязан ей всем. Но завтра я уже
не смогу назвать свою душу своей.
Чего ты хочешь от жизни?
Просто писать хорошую музыку
и иметь крышу над головой.
Это не так уж и много для нас. Но пока
ограничимся хорошей музыкой.
- Как вас понимать?  - Иди сюда, милый.
Пора начинать церемонию.
Минутку!
- Вы сказали...  - Прошение княгини
Каролины о разводе еще рассматривается.
Вот как? Мы полагали,
что благословение папы - формальность.
Возможно, есть некое препятствие.
Дорогой! Ты заставляешь нас ждать!
Иду!
Папа пока не дал своего согласия.
- Откуда вы знаете?
- Его святейшество и я весьма близки.
Если бы не отец,
я бы попал в лоно церкви в 16 лет.
Знаю. Я читал об этом.
Сколько можно, дорогой?
Иду!
Что бы ни решил папа, меня это устроит.
- Когда вуаль - не вуаль?  - Не знаю.
Когда она - саван!
Поговорим серьезно, Франц.
Я больше не могу за тобой присматривать.
Я должна расквитаться с папой, пусть даже
на это уйдет вся жизнь. Я разоблачу его.
Я напишу книгу. Она будет называться
"Внутренние причины слабости церкви"
и состоять из 24 томов.
Боюсь, на ее создание уйдет оставшаяся
часть моей жизни. А чем займешься ты?
Я тоже ему отомщу.
Заставлю платить мне до конца жизни.
- Я стану священником.
- Ты? Священником?
- Нет, лучше не священником.
Стань... аббатом.  - Аббатом?
Аббатом. Тот же священник,
но не придется давать обет безбрачия.
- Верно. Я стану аббатом.
- Потом ты станешь святым.
- Святой Франц Лист!
- Ты должен стать францисканцем.
Я смогу читать проповеди птицам.
И сможешь ходить по воде.
- И по воздуху!  - Франц!..
Ты сбиваешь меня с толку.
Я еду домой, чтобы начать писать.
Заезжай ко мне между главами. Выпьем
по "кровавой Мэри" в честь святой Марии.
Пока.
Хвала Господу!