мне и больно гложет.
Мои страдания, быть может?
Я рад похитит их у вас.
Я
кое-какие безделушки для вас
в дорогу собрала.
Простите, все что я нашла -
не стоящие побрякушки.
Возьмите их в чужие страны.
И, украшая свой наряд, скажите так
они горят
слезами горестной Дианы.
Восторг души, прелестная Диана
послужит извинением старику,
который к вам вбегает без доклада!
В чем дело, милый граф?
От вас одной укрылось то,
что знает весь Неаполь!
Весть облетела всех в единый миг!
Я с трудом пробился сквозь толпу,
спеша сюда скорей увидеть сына!
- Какого сына? И чему вы рады?
- Ужели вы не слышали рассказа
как я тому уж скоро 20 лет, отправил
сына с дядюшкой на Мальту?
И как его забрали в плен галеры Али-Паши?
Мне кто-то говорил об этом вашем горе.
И сегодня святое небо мне вернуло
сына, избегшего опасности и смерти.
Синьор, вы подарили мне, поверьте,
большую радость.
А взамен, синьора, я жду что вы
подарите мне сына.
Который служит и живет у вас,
к родному дому полный безучастья.
Ах, если б мать могла дожить до счастья!
Он служит у меня? Кто ж это? Фабьо?
Да нет, не Фабьо.
Это Теодоро.
Как? Теодоро?
Да.
Но как же так?
Скажите, Теодоро, граф - отец ваш?
Вот этот вот?
- Синьор, пусть ваша милость подумает!
- О чем тут думать, сын?
О том, что встречу я свой смертный
час в твоих объятиях?
Непонятный случай.
О, боже мой, синьора! Теодоро -
такой высокородный кабальеро!
Синьор, я от смущения потерян.
Так я - ваш сын?
Не будь я в том уверен, мне было бы
достаточно взглянуть тебе в лицо.
Я был совсем такой же в дни юности.
- Целую ваши ноги и умоляю вас...
- Не говори! Я сам не свой!
Какой прекрасный облик. Как
величаво говорит природа, что ты
наследник доблестного рода!
Идем, мой сын. Прими в свое владение
и отчий дом, и отчие богатства!
Вступив  ворота, на которых блещет герб -
самый гордый в этом королевстве.
- Синьор, я должен был сегодня
ехать в Испанию   - В Испанию?
Отлично. Испания - мои объятия!
Граф, я вас прошу, позвольте
Теодоро опомниться
и не в такой одежде явиться к вам
отдать сыновний долг.
Я не хочу, чтоб он отсюда вышел
когда внизу так людно и так шумно.
- Вы говорите как всегда разумно.
Мне больно с ним расстаться и на миг.
Но чтобы пуще не поднялся крик,
я ухожу прося вас об одном
чтобы до ночи он вступил в мой дом.
- Даю вам слово.
Сын мой, до свидания.
Целую ваши ноги.
Ах, Камилло! Теперь и умереть не жаль.
- Красавец ваш Теодоро.
- Даже думать жутко.
И то боюсь, что я лишусь рассудка.
- Синьор, позвольте ваши руки!
- И не сочтите то за лесть.
- Мы заслужили эту честь.
- Граф, не изображайте буку.
Вам следовало бы нас обнять.
Вы этим души покорите.
Посторонитесь, пропустите!
Довольно глупости болтать!
Весьма почтительно, синьор,
целую ваши руки тоже.
У ног, что мне всего дороже,
ваш раб вдвойне я с этих пор.
А вы не стойте тут напрасно.
Оставьте нас на пол часа.
- Что скажешь, Фабьо?
- Чудеса!
- Теперь что будет?
- Дело ясно.
Хозяйка больше не склонна
сидеть собакою на сене.
- Съест наконец.
- И при кузене.
Ах, хоть бы лопнула она!
Теперь вам ехать не придется.
- Мне?
- Вам.
Не хочется вздохнуть: я уезжаю в дальний
путь, но сердце с вами остается?
- Вас забавляет? Вам смешно мое внезапное
величие?   - Ликуйте, радуйтесь!
Различие меж нас теперь упразднено
и вы глумиться не должны.
- Вы изменились.
- Я уверен, что в вашем сердце я потерян.
Вам тяжело, что мы равны.
Во мне любили вы слугу.
Тщеславие всегда любило
господствовать над тем, что мило.
Я вам одно сказать могу.
Теперь вы мой, навеки пленный!
И вы сегодня же со мной венчаетесь!
- О, счастье, стой!   - Нет и не будет во
вселенной счастливей женщины, чем я!
Идите, вам пора одеться, вас ждут.
Пойду поосмотреться.
Взглянуть, где вотчина моя. И на отца.
Хотя никто не доказал мне, что он прав.
- Так до свидания, милый граф!
- Графиня!
- Погодите.
- Что?
Как что? А милость где моя?
Так госпоже не отвечают.
Но ваша милость забывает,
что