2004Есть рыбы, которых
ни за что не поймать.
Дело не в том, что они
сильней или проворней других.
Просто в них есть что-то особенное.
Одной из таких рыб был зверь.
И когда я появился на свет,
он уже успел стать легендой.
Ни одна рыба Алабамы не устояла бы
перед такими приманками,
а зверь не клюнул.
Кое-кто говорил, что эта
рыба - призрак вора,
утонувшего в реке
шестьдесят лет назад.
Другие считали, что это динозавр,
уцелевший со времён мелового периода.
Я не принимал на веру
подобные домыслы.
Я начал гоняться за этой рыбой ещё
когда был мальчишкой твоих лет.
А в тот день, когда ты родился,
в тот день я, наконец, её поймал.
Я уже всё испробовал:
червя, мормышку,
арахисовое масло, арахисовое
масло с сыром.
Но в тот день меня осенило:
раз это призрак Генри Уоллза,
на обычную приманку он не клюнет.
Значит, использую то, до
чего он большой охотник.
Свой палец?
Золото!
Ну, я привязал кольцо к самой
крепкой леске.
Говорили, что на ней можно мост
подвесить, но только на пару минут.
А потом я закинул кольцо в реку.
Не успело оно коснуться воды,
как зверь выпрыгнул и заглотнул его.
И тут же, мигом, перекусил леску.
- Минуточку...
- Ну и попал я в переплёт!
Моё обручальное кольцо,
символ верности жене,
которая вот-вот родит мне ребёнка,...
- Прикажи отцу умолкнуть.
- ...сгинуло в брюхе
этой неуловимой рыбы.
И что же вы?
Я гонялся за этой рыбой
вверх и вниз по реке.
Та рыба - зверь, которую все
мы считали самцом,
на деле была самкой
с полным брюхом икры.
Тут, надо сказать,
я крепко призадумался.
Я мог бы выпотрошить её и
забрать своё кольцо.
Прикончить самую головастую
рыбу в реке Эштон.
Хочу ли я лишить сына шансов самому
поймать такого умного сома?
Та рыба и я...
Нас за эти годы связала судьба.
- Мы были одно целое.
- Мы были одно целое.
Дорогой, не надо, ты же герой дня.
Почему же она клюнула на золото,
а другим её нельзя было привлечь?
Да, в тот день, когда родился сын,
я понял одну важную вещь:
чтобы заполучить такую
исключительную женщину,
протяни обручальное кольцо.
Отцу нельзя порассказать
о своём сыне?
Я в этом рассказе лишь примечание.
Я только фон твоих славных
подвигов, которых не было.
Когда я родился, ты продавал
в Уичито свой товар.
Да брось, Уилл.
Всем по душе эта история!
Нет, отец, не всем. Мне не по душе.
Сколько можно?
Я могу её рассказывать сам!
Я их наизусть все знаю!
Я слышал их миллион раз!
В этот день, важный день
в жизни сына,
Эдвард Блум не был пупом земли, нет!
В один-единственный день!
Прости, что оконфузил, сын.
Ты сам себя конфузишь,
только не замечаешь.
После этого мы с отцом
не разговаривали целых три года.
Уильям Блум, Юнайтед Пресс
Интернэйшенл. Позвольте нам...
"Сандра Блум, Алабама, США.
Уиллу Блуму, Париж, Франция."
Мы общались, косвенным образом.
Мама писала письма и поздравительные
открытки от имени обоих.
А когда я звонил, мама говорила,
что папа плавает в бассейне
или в отъезде.
Мы не упоминали о том,
что не разговариваем.
Честно говоря, я не видел в
отце никакого сходства с собой.
А он, вероятно, не считал,
что я похожу на него.
Мы были словно чужие, хорошо
знающие друг друга люди.
В истории жизни моего отца
невозможно отделить быль от небыли,
человека от легенды.
Лучшее, что я могу сделать -
это рассказать всё так,
как он рассказывал.
Кое-что кажется невероятным,
а многого и вовсе не было.
А ну отдай кольцо!
Спасибо!
Но такая уж это история.
КРУПНАЯ РЫБА
Необычайное появление на свет
задало тон всей его жизни.
Не более долгой, чем
у других, но более яркой.
В его историях самое неожиданное
всегда происходило в конце.
Алло, Уилл. Да, да, он здесь.
Это мама.
А как считает доктор Беннетт?
Конечно, поговорим.
Да, я жду.
Так плохо?
Да, не стали делать химиотерапию.
- Ты должен ехать.
- Сегодня же.
Я поеду тоже.
Нет, не стоит.
Я поеду.
Ну, про кого сегодня? Обезьяну
в сарае или кота на дороге?
Про ведьму расскажи.
Мама просила не рассказывать
про неё