настаивают.
И если я не пойду учиться,
они запретят мне заниматься журналистикой.
Запретят?
Тебе 24 года, Стивен.
Ты понятия не имеешь,
что за нравы там, где я вырос.
У нас свои правила.
Если твой сын не врач и не юрист,
твоему роду - позор.
Ты же пишешь для Нью Репаблик,
это уже кое-что значит.
Для Хейланд парка - нет.
Извини.
Хватит извинятся по любому поводу,
ктомуже, это я просмотрела твою почту,
а не ты - мою.
Имеешь право злиться.
Ая не злюсь.
Надеюсь, ты это выбросишь?
Не могу.
Извини.
Все радиостанции
только об этом и говорили.
О том, как Тайсон укусил Холифильда.
Особенно в новостях.
И я в четверг стал обзванивать
некоторые из них,
пока наконец-то, не прорвался
на станцию В эфире Библия в Кентукки.
И мне удалось убедить менеджера,
что я психоаналитик,
специализирующийся на случаях откусывания
человеком частей тела другого человека.
Особенно в стрессовых ситуациях.
И они поверили мне.
И что?
Поставили меня в прямой эфир.
Я 45 минут отвечал на звонки слушателей.
О, Боже!
Откуда он выкапывает
всех этих персонажей?
Я понимаю, что это все глупости, дурь,
и скорее всего,
я не стану писать об этом.
- Такты поможешь мне со статьей?
-Аутебя горит?
Так, продолжим обзор.
Чак, что утебя намечается?
У меня сложный материал.
Довольно сложный.
Я начал писать статью о Гаити.
И я...
Я собираюсь...
Я не буду вам мешать, продолжайте.
- Привет, Марти!
- Майкл.
Я собираюсь слетать на парудней
в Порто-Пренс.
Марти Перес, наш босс.
Все его немного боятся.
А запятые в датах
тоже обводить кружочком?
Делай дело и молчи.
Чем это вы занимаетесь?
Марти велел обвести кружками
все запятые в последнем номере,
чтобы мы поняли,
как надо правильно пользоваться ими.
Что?
Он сказал, что запятые
всегда должны идти парами,
и что в номере -
явный перебор с запятыми.
- Перебор?
- Он так сказал.
Понятно.
Нет, я не злюсь, Марти.
Мне неловко за тебя.
Эти ребята выкладываются на работе,
а ты хотя бы спасибо им сказал.
Вместо своего очередного
печально знаменитого прикола.
Еще раз позволишь себе так оскорблять их,
я подам заявление.
Не сомневайся в этом!
Ты понял?
Хорошо, спасибо.
Операция запятая отменяется.
Займитесь полезным делом.
Бывают хорошие редакторы,
бывают плохие.
Вам встретятся оба типа.
Но я надеюсь,
что хотя бы раз в своей жизни
вы встретите
поистине великого редактора.
Великий редактор
защищает своих журналистов.
От всех и вся.
Он сражается за вас.
Майкл Келли как раз
и был таким редактором.
Он никого не боялся,
и это его погубило.
Привет, Чак!
Это я, Марти Перес.
- Не занят?
- Нет, нет, какдела, Марти?
Ну вот оказался
в неудобной ситуации, Чак.
И надеюсь, ты поможешь мне
выкарабкаться из нее?
- Я готов.
- Речь идет о Майке.
Мы с ним...
В общем, как-то не клеится
у нас с ним в последнее время.
Да и тон журнала стал каким-то
несуразным.
Забыты все лучшие традиции,
то, что делало наш журнал
таким узнаваемым.
Я хочу перемен.
Я понимаю.
Я прошу тебя занять место Майка.
Прошу тебя стать главным.
Главным?
Тут есть один нюанс.
Майк еще об этом не знает.
Я ему скажу дня через три,
поэтому пусть это
останется пока между нами.
Ты не против, надеюсь?
- Марти, Майк - мой друг.
- Я ценю это, Чак.
Но я не могу заменить его,
не имея подходящей замены.
Должна же быть преемственность.
Таков порядок.
Я подумаю.
- Мне надо обсудить все с Катариной.
- Конечно, конечно.
Марти, а ты подумал
о реакции сотрудников?
Они же испытывают к нему...
Он завоевал у них уважение.
Тем, что сражался со мной.
Главное, что я, в отличии от него,
такого уважения еще не завоевал, и если...
Я завтра буду в Нью-Йорке.
Мы все обсудим в деталях.
Хорошо.
На самом деле высоко это ценю, Чак.
Твою порядочность.
Спокойной ночи!
Спокойной ночи, Марти!
Я только что поговорил с Марти.
Я уволен.
С этой минуты.
К 5 вечера я должен покинуть это здание.
Вместо меня редактором
назначен ЧакЛейн.
Какой из Чака редактор?
Он и журналист-то никакой.
Я