никакого средства?
- Вы не должны отчаиваться.
- Уповайте на Бога.
- На Бога?
А почему не на вас? Разве вы не лекари?
Король молод. Ему всего двадцать восемь.
Хватит ли всей моей крови,
чтобы вернуть ему жизнь?
- Говорите, прошу вас!
- Мы сделали все, что в наших силах.
Это несчастье, сеньора.
Мы не знаем, как с ним бороться.
Все, что я имею, за его жизнь!
Мой скипетр за его жизнь!
Пусть любой, кто жаждет короны,
спасет его, вернет его мне!
Неужели вы не знаете никого,
кто может излечить эту болезнь?
Какого-нибудь колдуна,
творящего заклинания?
Сеньора, просите о помощи Всевышнего.
Бог не хочет слышать меня.
Я ни в ком не нахожу жалости.
Не отчаивайтесь, сеньора. Мужайтесь.
Мужаться? Когда ваша жена или ребенок
будут умирать, я скажу вам лишь мужайтесь.
Бог забирает его у меня, потому что
я слишком сильно люблю его. Я изменюсь.
Я буду любить его меньше, если он выживет.
Что я могу сделать? Привести его любовницу?
Кто знает, вдруг ее присутствие оживит его?
На что только не способна любовь!
Если бы я была мертва, и он
позвал бы меня, я бы откликнулась.
Немедленно приведите эту женщину!
Господи Иисусе! Что я говорю!
Королева Изабелла, дорогая моя мама,
если, как утверждает твой народ,
Бог забрал тебя к себе,
попроси его помочь твоей несчастной дочери,
которую ты здесь оставила.
Попроси, чтобы мы с Филиппом умерли вместе.
Сеньора, король хочет видеть вас.
Пусть Бог даст мне еще немного сил,
чтобы я мог вымолить у тебя прощение.
Молчи, Филипп.
Мне холодно, Хуана. Почему?
Неужели я буду гнить в ледяной могиле?
Или огненный дождь будет литься на меня?
Только это я заслужил своими грехами.
Нет, это неправда. Ты бредишь.
Мне страшно.
Мне страшно, Хуана.
Дай мне свое дыхание,
прикоснись губами к моему лбу и прости меня.
Прости.
- Я прошу прощения, Хуана.
- Нет, не уходи.
Не оставляй меня, любовь моя.
Скажи, что ты хочешь жить. Скажи это.
Скажи: Я хочу жить, я хочу жить.
Он умирает?
Вам лучше удалиться, сеньора.
Филипп пожелал быть погребенным
в Гранаде, и, чтобы выполнить его желание,
королева отправилась в путь
по землям Кастилии.
Но кортеж уехал недалеко: в Торквемаде
он был вынужден остановиться,
чтобы Хуана смогла родить дочь,
посмертный плод ее страсти к Филиппу.
До Гранады она так и не доехала.
Хотя государственный совет никогда
не лишал ее короны,
Хуана в возрасте двадцати шести лет
была заточена в замок Тордесильяс.
Тело Филиппа оставили покоиться
в ближайшем монастыре.
И Хуане дозволили посещать усыпальницу.
Пожалей меня, любовь моя.
Призови к себе.
Сорок семь лет, почти полвека,
оказалось недостаточно,
чтобьы время, этот бесстрастньый лекарь,
вселил забвение в сердце  Хуаны.
Неужели действительно было все то,
о чем я вспоминаю?
Возможно, я забуду твое имя, но твои
объятия, дарившие мне наслаждение, никогда.