мотеле
«Холливуд Гарден Марина».
Райское местечко,
скажу тебе, брат. Райское.
Я тебе перезвоню. Пока.
Ну, пора готовиться
к празднику.
Рива, могу я с тобой
минутку поговорить?
Я только что говорил с Бобби.
Он сказал, что одна из рок-звезд хочет
записать несколько моих песен.
Они хотели бы, чтобы я прилетел
в Калифорнию не две недели.
Когда?
Знаешь, у этих звезд
всегда перегружен график.
Я должен быть там завтра.
Такой шанс выдается раз в жизни.
И я хочу, чтобы ты
полетела со мной.
Как я могу полететь с тобой?
Здесь столько дел...
Да и ты, как ты можешь
соглашаться лететь сейчас?
А разве тебе неинтересно,
что происходит за стенами синагоги?
А почему мне это должно
быть интересно?
Мне хватает тебя.
Я не хочу в тобой расставаться.
Рива, но это всего две недели...
Но почему? Все будет так
прекрасно, мы так готовились.
Я никогда раньше не видела
твоего отца таким счастливым.
Пожалуйста, не порти
ему праздник.
Если ты не хочешь думать
обо мне, подумай о своем отце.
Как он воспримет это?
Послушай! Я люблю своего отца
и никогда не сделаю ему больно.
Но я поеду на эту запись.
Ты поняла? Я поеду!
Гирш и я вспоминаем,
как все было.
Твой отец–таки великий человек.
Ему есть что вспомнить.
Гирш, не могли бы вы пойти
немного потанцевать с Ривой, а?
Я послушаю.
Пожалуйста, пригласите
ее потанцевать.
Мне музыка не нравится.
Еще раз прошу – потанцуйте,
пожалуйста, а?
Таки я пошел танцевать.
О, сынок, как я любил
танцевать с твоей матерью!
Я тогда так любил жизнь.
Папа, я должен тебе
кое-что сказать.
А потом наступил тот
ужасный день.
Ты играл на улице,
и началась перестрелка,
потом бомбы...
эти террористы...
Папа, папа, сегодня
праздничный день.
Надо радоваться жизни.
О да, да!
Папа, я должен кое
о чем с тобой поговорить.
Мне предложили работу
в Лос-Анжелесе.
Они хотят записать
диск с моими песнями.
Меня не будет два недели.
Только две недели.
Нет.
Папа, они хотят записать
мой диск. Это важно для меня.
Ты ведь не вернешься оттуда.
Я это знаю.
Ты не вернешься домой.
Никогда.
Папа, что ты говоришь.
Вся моя жизнь – здесь.
Здесь моя Рива.
Папа, это всего две недели.
Если ты таки уедешь
в свою Калифорнию,
я боюсь за тебя...
Папа, папа, ну что ты!
Надо веселиться.
Ну вот, послушай!
Привет! Я и есть Джесс Робин.
Вы уверены?
Вообще-то я ожидаю человека
с видом более
ортодоксального еврея.
Нет. Я просто кантор синагоги.
Так как вас называть:
кантор или святой отец?
Нет. Просто Джесс.
Пойдемте, Джесс.
Я из звукозаписывающей компании.
Меня зовут Молли. Молли Бэрнс.
Так меня зовут для краткости.
Мое настоящее имя куда длиннее.
- И как оно звучит?
- Беллиндоковелла.
Ничего, я запомню.
Добро пожаловать в Лос-Анжелес.
Вам у нас понравится.
Помимо смога, туманов
и наводнений
у нас есть и более
приятные вещи.
Последний раз я был
здесь два года назад.
Ну, тут многое изменилось.
О чем думаете?
Просто так.
Здравствуй, Калифорния!
Ну, это еще не все.
Вот теперь
здравствуй, Калифорния!
Они ведь не по-настоящему
это делают.
Нет, Джесс, здесь
все по-серьезному.
Но ведь это баллада.
Мы ему об этом говорили.
Он только смеется.
Но музыка совершенно
не ложится на слова.
Я знаю. Я ему сказал:
поменяешь музыку, меняй слова.
Эй, вы!
Что вы такое лабаете, а?
Я вам уже три раза говорил,
как играть! Это медленно!
Понимаете? Медленно!
Надо быстрее.
Вот так – бам, бам, бам, бам!
Эти твои бум-бум
убивают прекрасную песню.
Слушай, ты, обезьяна, твое
мнение здесь никого интересует!
Что ты сказал?
Язык прикуси! Все здесь –
языки прикусите!
Слушайте, если вы хотите
записать это как балладу,
я могу вам помочь.
И чего ты мне это сказал?
Хочешь помочь – иди в студию,
становись к микрофону и пой.
Ну!
Хорошо.
Приезжают тут всякие!
Мистер Баллокс,
я – Джесс Робин.
Я – автор этой песни.
Я мог бы помочь вам
превратить эту песню в балладу,
поменять слова.
Могу я помочь вам?
Валяй!
Отлично! Давайте начнем.
Дайте мне пару