дождь.
Я не пожалел о своём решении,
потому что в одном из городских
садов наткнулся на тех,
кому никакой дождь не помеха.
Они ощущали себя американцами.
Тем же вечером я встретился
с французским режиссёром
и любителем кошек Крисом Марке.
Он сидел в одном из баров, названных
в честь его фильма "Дамба".
Тогда я ещё не видел его нового
прекрасного фильма "Без солнца",
который полон образов Токио,
недоступных глазу чужака вроде меня.
Как и многие операторы, Крис Марке
не любит фотографироваться.
Но в тот вечер он всё-таки
рискнул показаться.
Поезда.
Поезда.
В фильмах Одзу всегда
много поездов.
Без них не обошёлся
ни один его фильм.
Юхару Ацута был вторым
помощником оператора в ранних,
немых фильмах Одзу, затем долгое
время первым помощником
и, наконец, почти 20 лет,
оператором Одзу.
Он показал мне, как Одзу
снимал сцены в интерьере.
Мы даже раздобыли камеру "Митчелл",
ту самую, которой Одзу
снимал последние фильмы.
С годами Ясудзиро Одзу
всё более и более упрощал набор
изобразительных средств.
В ранних фильмах он ещё кое-где
использовал проводку...
или панорамирование, но затем
даже эти средства исчезли
из его арсенала.
В конце он снимал только
неподвижной камерой,
установленной на уровне глаз
сидящего на полу человека.
И объективом 50 миллиметров.
Вот стандартное положение камеры
при съёмке общих и средних планов, -
объясняет Ацута.
При съёмке крупным планом
камеру всегда поднимали выше,
поскольку Одзу хотел избежать
искажений, которые возникли бы
при съёмке снизу вверх,
поэтому для съёмок крупным планом
камеру поднимали хотя бы немного.
Это штатив для камеры,
который сконструировал сам Одзу, -
объяснил мне Ацута.
Он позволяет на натурных съёмках
опустить камеру ниже,
чем допустимо на большинстве
штативов.
Они использовали
самый низкий штатив.
Но Одзу хотел опустить камеру
ещё ниже, так что оператору
приходилось смотреть
в видоискатель, лёжа на земле.
К счастью, мы почти никогда
не снимали панорамы.
Когда перед съёмками сцены
помощники устанавливали камеру,
Одзу смотрел в видоискатель
и тщательно выстраивал кадр.
Затем говорил: "Готово", - и камеру
фиксировали в этом положении.
После этого никому не позволялось
к ней притрагиваться.
Это было железное правило.
Затем, на первых репетициях,
Одзу снова смотрел в видоискатель,
направлял актёров и говорил,
куда им встать.
Затем положение камеры
фиксировалось раз и навсегда.
Все ходили вокруг на цыпочках,
чтобы случайно не сбить настройку
и не испортить кадр.
Мы боялись на неё дышать.
Одзу не любил натурные съёмки,
особенно когда вокруг собиралась
толпа зевак.
Поэтому мы всегда старались отснять
эти сцены как можно быстрее
или вообще от них отказывались.
Одзу подарил мне на память
секундомер.
Я вам его покажу. Это единственное,
что у меня от него осталось.
Помощница режиссёра всегда
включала секундомер
одновременно с Одзу, а, поскольку
мы снимали со звуком,
то были слышны щелчки.
Звукооператор слушал и
всякий раз удивлялся:
"Это ещё что за звуки?"
Одзу считал, что хронометраж
должен быть как можно точнее.
Когда мы просматривали отснятый
материал, он всё размечал заново.
Я всегда брал с собой циновку,
хотя это немного странно.
Так и бегал по площадке
с циновкой под мышкой.
Напряжённая была работа.
Этот секундомер сделан по
специальному заказу Одзу,
ему уже очень много лет.
С его помощью Одзу размечал
каждую сцену,
в том числе и вставки.
Красная стрелка показывает,
сколько плёнки отснято
в стандартном формате
35 миллиметров.
Средняя - показывает секунды,
а третья - отснятый материал
в формате 16 миллиметров.
Этот секундомер позволял Одзу
выполнять точный хронометраж
в секундах и кадрах.
Мне хотелось вам его показать.
Ацута дал мне посмотреть
оригинал одного из сценариев Одзу.
Я пролистал его со смешанным
чувством благоговения...
и беспомощности,
поскольку не понял ни слова.
Вы долго работали с Одзу?
С начала до конца. 15 лет был
у него помощником