как обычно, меня бросили
совершенно одного.
- Я сейчас вернусь.
- Точно. Хорошо.
Входи.
- Привет.
- Привет.
- Я кое-кого привела с собой.
- Да, я слышал.
- И кто же счастливчик?
- Парень с вечеринки.
- Итальянец?
- На самом деле англичанин.
А, англичанин.
Ну... хорошо.
Я... ну... горд находится рядом в
такой возвышенный момент.
- Что ты делаешь?
- А, я кое-что потерял.
Я думаю, это может быть одна
из лучших вещей, что я написал,
но, конечно, мне так может казаться,
поскольку я не могу ее найти.
- Ну иди-иди.
- Хорошо.
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
- Иди...
- Что?
Ничего.
- Привет. Мы где?
- Нигде.
А ты что делаешь?
Спать собираюсь.
Нет. Ни в коем случае. Там,
безусловно, буду спать я.
Ой... кружится голова.
Ничего. Все в порядке.
Нет. Нет. Я на-п-стаиваю.
Я вообще не понимаю,
на что ты жалуешься.
Ты получала, что хотела,
когда хотела...
Значит, предполагается, что
я должна быть благодарна?
Я уже представляю себе тебя
следующим летом в Нантакете
с какой-нибудь богатенькой
наследницей.
Прости. Я что, от тебя
что-нибудь скрываю?
Что случилось с принципом
"что видишь, то и получаешь"?
Ну, очнись. Это не ты.
Я же тебя знаю.
Расскажи это своей жене.
Расскажи своей жене, как
хорошо ты знаешь меня.
Ну и ладно.
Я звоню доктору Синьорелли.
О, боже, нет.
От него несет тухлым мясом.
Алекс, тебе нужна большая помощь.
Люси выбрала кого-нибудь стоящего?
Она выбрала первого попавшегося.
Глупо, правда?
Что?
Почти уж ласты склеил, а все...
- Все еще о бабах думаешь.
- Ага.
Таков ты есть.
Спасибо.
"Спасибо" за что конкретно?
- Ни за что.
- Вот именно.
- Пока.
- Пока.
В город, в госпиталь?
Ему могут помочь только там.
Теперь это уже только вопрос
снятия боли. Бедняга.
- Пока.
- Пока.
Лучше?
Да.
Великолепно.
О, дай сигаретку, Ян.
Господи, Алекс,
ты когда-нибудь вообще
покупал себе сигареты?
Я последний раз купил сигарету,
когда ты купил рубашку.
Алекс.
Как на параде, правда, дорогая?
Все этот чертов доктор.
Знаешь, я вполне могу сам идти.
Вы бы только себя видели.
Я не хочу видеть его в больнице.
Все нормально. Ты оставайся.
Попрощайся с ним.
Привет.
О, Люси. Дай посмотреть,
изменилось ли в тебе что-нибудь.
- На самом деле нет.
- Не обращай на меня внимания.
Было так приятно
наблюдать за тобой.
За всей этой красотой.
Разве мы не счастливчики?
- О, вот умница-девочка.
- Возьми с собой.
Я поделюсь ею с медсестрами.
До встречи.
Чернила разлиты,
И брошены кости...
Ты словно святой.
Я же дохну от злости.
Ты помнишь, где ты был
в августе 1975-го?
Мы купили этот дом
весной того года,
так что мы должны были
быть здесь. А что?
Именно тогда меня зачали.
- Что?
- Нет, ничего.
- У тебя странный вид.
- Просто... думаю.
О чем?
Кажется, тогда я делал
портрет твоей матери.
Я так и думала.
Я не совсем уверен...
Диана, наверное, помнит.
Ах, нет, нет.
Она тогда была в Лондоне,
утрясала дела со своим
разводом и опекой над детьми.
Ее спрашивать бессмысленно.
Один из тех редких случаев
когда мы расставались.
Нет. Я ее не
буду спрашивать.
Это - тебе.
- Так меня... закончили?
- Что?
А. Почти.
- Теперь можно посмотреть?
- Я покажу тебе сейчас.
Это должно быть
нашим секретом.
Хорошо.
Ты ведь умеешь хранить тайны?
Да.
Научилась этому у мастера.
Как же ты выросла
такой милой девочкой?
А! Мать вашу!
Пошли. Пошли со мной.
Куда они тебя ужалили?
- Сюда.
- Эта глина поможет.
- Ты в порядке?
- Не умираю.
И... вот здесь.
На. Лучше сама сделай.
Пойдем, прогуляйся со мной.
- Так ты хочешь поехать в Америку?
- Я тут больше не могу.
Но здесь же так красиво.
- Знаешь, я тебе написал однажды.
- Не было такого.
Я не подписался, так что ты, наверное,
подумала, что это от Никколо.
- А о чем оно было?
- Я не знаю...
О том, как ты мне нравилась. Как я
думал о тебе, когда бродил в лесу.
Ты написал это письмо?
Да я его обожала!
Ты не писал его. Я не верю.
Это было мое любимое письмо.
Я его наизусть выучила.