спрашиваешь.
Не может быть.
Тебе не обязательно со мною любезничать.
Ты всегда меня недолюбливала.
Я не могу к тебе плохо относиться,
ты ведь отец моего мужа.
Почему ты едешь домой?
Просто захотелось вдруг.
Эвальд - мой сын.
Это точно.
Мы с ним во многом схожи.
У нас есть принципы.
Я знаю.
Например, тот его долг.
Я знаю.
Знаю, ему придется выплачивать
все до копейки,
это - долг чести,
и все такое.
Он дал слово.
Из-за этого твой сын
работает на износ,
и у нас нет времени побыть вместе.
Но ты ведь тоже зарабатываешь.
А у тебя денег больше чем нужно,
ведь так.
Он дал слово, дорогая Марианна.
Эвальд меня понимает и уважает.
Возможно.
Но он также и ненавидит тебя.
А что ты, собственно говоря,
против меня имеешь?
Могу я говорить честно?
Конечно, я же спрашиваю.
Ты - законченный эгоист,
дядя Исаак.
Ты неисправим, потому что в жизни
никого не слышал кроме себя.
Скрываешься за собственной старостью
и усталостью от жизни,
но на самом деле, -
ты просто эгоист.
Возможно, некоторые
видят в тебе филантропа,
но тебе не одурачить тех,
кто знает тебя близко.
Как тогда, когда месяц
назад я приехала к тебе.
У меня была слабая надежда, что
ты можешь помочь нам с Эвальдом.
И я попросила пожить у тебя немножко.
Помнишь, тогда ты что сказал?
Помнишь?
Я сказал, что ты можешь
у меня жить, сколько пожелаешь.
Это ты тоже говорил,
но также и многое другое...
" Только не втягивай меня в
свои семейные дрязги.
Мне нет до этого дела.
У всех свои проблемы ".
Я так говорил?
- И даже больше.
- Бог ты мой.
Повторяю дословно:
" Душевные страдания человека
меня не касаются,
так что не ищи у меня сочувствия.
Если тебе нужна психологическая
мастурбация, то поплачь в подушку
или сходи к священнику.
Что практически то же самое ".
Неужели я так говорил?
У тебя очень жестокие взгляды
на жизнь, дядя Исаак.
Я бы не хотела быть
от тебя зависимой.
Честно признаться, мне нравилось
тебя у себя в доме.
Это - то же самое,
как кошка в доме.
Кошка или человек...
Мне нравилось о тебе заботиться,
жаль, что ты меня не любишь.
- Это - не так.
- Нет?
- Мне жаль тебя.
- Жаль?
Я бы хотел рассказать тебе,
какой я странный видел сон.
Я не люблю слушать чужие сны.
Ну да, конечно...
Куда мы едем?
Я хочу кое-что тебе показать.
Мы проводили здесь каждое лето
все первые 20 лет моей жизни.
У нас ведь было 10 человек детей
в семье. Но ты знаешь об этом.
А сейчас здесь кто-нибудь живет?
Нет, этим летом никого.
Я пойду искупаюсь.
У нас еще уйма времени.
Пойди.
Дикая земляника!
Кажется, я становлюсь
немного сентиментальным.
А может, я просто устал
и впал в некоторую меланхолию.
Что тут такого, что человек
предается воспоминаниям,
попав в места, где он играл ребенком.
Не знаю, как это произошло,
но ясные краски дня
сменились еще более отчетливыми
образами, вставшими из памяти
и явившиеся перед моими глазами
так живо, будто я
наблюдал реальные события.
Сара.
Сара.
Это - твой кузен, Исаак.
Конечно, прошло столько времени
и я мало похож на себя,
но ты...
Ты совсем не изменилась.
Доброе утро, сестричка.
Что ты здесь делаешь?
Разве не видишь,
собираю землянику.
И кто тот счастливчик,
что вкусит эти ягоды,
собранные прелестными
ручками поутру?
Ты же прекрасно знаешь, что сегодня
именины у дядюшки Арона.
А я не приготовила никакого подарка.
Так что вручу я ему
это лукошко земляники.
Я помогу тебе.
Сигбритт и Шарлотта подарят ему
гобелен, Анжелика испекла пирог,
Анна что-то там нарисовала,
а Кристина и Бригитта
сочинили ему песенку.
Дядя послушает с удовольствием,
хоть он и глухой.
Ему будет приятно,
а ты-то глупый.
Какая у тебя белоснежная шейка.
Ты не должен себя так вести.
- Кто сказал?
- Я.
Ты негодный мальчишка,
который озабочен только собой.
Я - твой кузен,
и я тебе нравлюсь.
Ты - мне?
Иди сюда, я поцелую тебя в губки.
Если ты не перестанешь,
я расскажу Исааку,
что ты постоянно лезешь
ко мне целоваться.
Как страшно! Я поборю его, даже если
одна рука у