почаще вести задушевные
беседы. Это помогает.
Не узнаю тебя.
Не могу поверить, что это ты, Джим.
Я перестала тебя понимать.
Знаю. Я был таким хорошим
мальчиком. Многообещающим.
Ты это хотела сказать?
Джим, что происходит?
Что с тобой, Джим?
Поначалу ты позволяешь себе
это по субботам.
И чувствуешь себя крутым,
как гангстер или рок-звезда.
Это разгоняет скуку.
И понемногу входит в привычку.
Тебе так хорошо.
Что потом ты начинаешь делать
это по вторникам, средам...
И все, ты завяз.
Каждый умник считает,
что с ним этого не произойдет...
Но это происходит.
- Давай.
- Не хочу.
- Почему всегда я?
- Иди, я сказал!
- Не пойду.
- Ладно, я пойду.
Извините, мэм.
Как пройти к подземке?
- Тут совсем рядом.
- Да?
- Иди прямо до угла, там налево.
- Спасибо.
Что ты делаешь? Отпусти!
Отпусти!
Ты что, сдурел?
Бежим!
Уходим!
Святой отец, можно,
я сегодня не пойду?
Почему? Чего ты боишься?
Ничего. Просто не хочется.
Полагаю, тебе есть в чем
исповедаться. Сними груз с души.
Благословите, святой отец,
ибо я согрешил.
Я уже четыре месяца
не был на исповеди.
Слушаю, сын мой.
Не знаю, с чего начать, святой отец.
Поминал ли ты имя
Иисуса Христа всуе?
Да.
- Был непочтителен с отцом и матерью?
- Да.
Воровал ли ты у ближнего?
Да. И мне стыдно.
Были у тебя нечистые помыслы?
Совершал ты нечистые поступки?
И часто, святой отец.
Не хочешь сам рассказать что-нибудь?
Да. Я тут вляпался в такое дерьмо.
Извините, святой отец.
Черт, я... Извините, у меня
грязный язык. Простите...
Можно продолжать?
Десять раз "аве мария"
и пять "отче наш".
Что... И это все? Это мое наказание?
Знаете...
Мой друг Бобби, мой лучший друг,
он умер...
Мне так тошно.
Это несправедливо, святой отец.
Из носа течет, в животе
черт-те что творится.
Ноги дрожат, будто ты сыграл
шесть игр подряд.
А в ушах звенит одно и то же.
Еще разочек, а потом завязываю.
Бросай! Двумя руками! Отлично,
Игнатус, хорошо. Быстрей.
- Можно мне выйти в туалет?
- Бегаешь, прямо как женщина.
Еще разок.
Давай. Бросай! Бросай!
Двумя руками! Двумя руками!
Джим?
Я думал, ты пошел отлить.
Ты без конца сюда бегаешь.
Может, ты меня ждешь, Джим?
Может, это намек?
О чем вы, тренер?
Не строй из себя недотрогу.
Мы понимаем друг друга?
Этого не будет...
Уберите деньги.
Хочешь больше?
Вот...
Только дай мне...
Пошел вон!
Полегче, Джим.
Я же ничего тебе не сделал.
Ну ошибся, и что?
Сделаем вид, что ничего не произошло.
Все остается по-прежнему. Ладно?
Вот.
Оставь деньги себе.
Возьми деньги.
Только не говори никому. Хорошо?
Да трепись, сколько хочешь!
Кто поверит наркоману?
Думаешь, мы не знаем,
чем ты занимаешься?
Уматывай отсюда! Убирайся!
Пошел вон! Пошел!
Ты думаешь, стоит захотеть,
и ты бросишь.
Но это как сон,
а сон нельзя остановить.
Он продолжается вопреки твоей воле.
И вдруг ты понимаешь, что бессилен.
Получайте, грязные свиньи!
Проснитесь, мистер Кэрролл.
Урок окончен.
Кайф.
Что тут у нас?
Три вида. Какие стимулируют?
Я не спросил. Думал, вы знаете.
Атас.
Я что, аптекарь, что ли?
Ладно, что глотаем?
Дай подумать.
Красную и черную.
Нет, скорее всего, розовые.
Почему?
Розовый цвет легкий.
Черный - тяжелый.
А может, это выцветший "секонал"?
Тогда они были бы липкие,
а они не липкие.
Чушь.
- Твою мать!
- Что ты сказал?
Ладно, спокойно.
Только вякни еще, я тебе шею сверну!
- Микки...
- Отвали!
- Что?
- Да ладно вам.
- Давай шляпу, сыграем. Согласны?
- Давай любую.
- Привет, Нейтрон.
- Слушай...
- Нейтрон...
- Что?
Какие стимулируют?
Их здесь три вида.
Спрячьте, пока тренер не увидел.
Что, сдрейфил?
- Да пошел ты, Микки!
- Тоже мне, крутой нашелся!
Ладно, надоело.
Я глотаю черную.
- Думаешь?
- Есть идея получше?
Да нет. Ладно, попробую.
Пятьдесят отскоков.
Спорим?
- Ладно.
- Ну что, идем?
Я с тобой не пойду.
Да ладно, пошли.
Таблетки спрячьте!
- Ты чего?
- А что?
- Ты чего такой?
- Ты сам знаешь.
Раньше ты нюхал только чтобы играть,
а теперь - в любое