Немного хладнокровия.
На сей раз, господа, никаких сомнений нет.
Информация могла исходить только
от кого-то из вас. Дело серьёзное.
Шеф! А что будем делать
с отпечатками пальцев?
Но что ещё такое?
Я сказал глупость?
Вы меня не напугаете.
Я не ставлю это своей целью,
мадемуазель Проссан.
В конечном счёте, у вас приятный голос.
Спасибо, мне это уже говорили.
Вы по-прежнему отвергаете моё
предложение об интервью?
Я уже очень известен, знаете ли.
Моя фамилия у всех на устах.
Короче, вы - звезда!
Да, можно так сказать.
Что-то вроде звезды.
Но звёзды посвящают себя своей публике...
- Он звонит с правого берега Сены.
- Сколько времени он уже говорит?
40 секунд.
- Да, да.
- Скажите, а мы могли бы встретиться?
- Он звонит из 19-го или 20-го округа.
- На сей раз мы его возьмём.
56 секунд.
Я дам вам знак.
Чёрт! Чёрт!
Он постоянно бросает трубку раньше минуты!
Он в курсе дела.
Однако, мы серьёзно сузили сектор.
Пошлите туда машины.
Послушайте, нас интересует один мошенник.
Это Мордзини.
Он в нашем секторе,
так что расспросите там всех.
- Держи.
- Очень мило.
- Это цветы для твоей мамы.
- Она будет рада.
Ты просто симпатяга. Мой отец.
Герой с мягким взглядом.
- Видел, в квартале мельтешня?
- Вот как.
- Да, квартал блокирован.
- Блокирован?
Ну да.
Вот как.
Скажи, ты слушаешь это даже дома?
Да, сообщения, чтобы быть в курсе дел.
- Слушай, а ты не знаешь?
- Нет.
- Мордзини в нашем квартале.
- Извини.
- Пустяки.
- Правда, извини.
- Пустяки, у меня есть ещё.
- Нет, нет, правда.
Мне скоро на дежурство.
Слушай, у меня нет чашки.
- Нет.
- Да.
Да.
Надеюсь, они его арестуют.
Я начинаю бояться за малышку Проссан.
- Слушай, кажется, это где-то близко.
- Возможно, в нашем квартале.
- Ты кого-то ждёшь?
- Нет.
- Твоя мать?
- У неё есть ключ.
- Привет.
- Ты ничего не видел?
- Нет, нет. Выпьете что-нибудь?
- Нет, нет, ты шутишь? Мы на работе.
Ясно.
- Ну пока.
- Пока.
Это приходили коллеги. Хотели знать,
не заметил ли я что-нибудь.
Так как они знают, что я живу
в этом квартале, они и спрашивают меня.
- Да, да... Слушай, у тебя ничего нет выпить?
- Всё, что хочешь, ты найдёшь в баре.
Хорошо.
- В холодильнике есть лёд.
- Хорошо, спасибо.
- Скажи, это твоя невеста?
- Нет, это девица, которую я опекаю.
Дочь Проссана.
- Слушай, а между вами ничего нет?
- Рехнулся? Такое бывает только в романах.
- Но ты всё же не прочь?
- Да она же такая зануда.
Да, но именно таких, именно таких
мы и любим, старина. Именно таких.
Только не я.
К тому же, она ненормальная.
Решила во что бы то ни стало
взять интервью у Мордзини.
Ясно. Чёрт, какая это сенсация!
Да, ты прав, сенсация. Она постоянно
твердит это: какая сенсация!
Да и что же?
У неё только эта фраза на устах.
А он хочет её похитить. Смотри-ка.
Ну а тебе-то что до этого?
Если он её похитит, мы её больше
не найдём. Он её кокнет, это точно.
Нет, слушай-ка, скажи-ка,
а ты, случайно, не втюрился в неё?
Ты рехнулся?
Ну а что. Знаешь, что я тебе скажу?
Любовь - это, как скорость, захватывает.
Чушь какая.
- Слушай, а он красивый.
- Мордзини?
Нет, окорок.
Да, окорок красивый,
а вот у Мордзини мерзкая рожа.
Когда ты видишь его, то переходишь
на другую сторону улицы.
- А себя ты считаешь красивым?
- Нет, но я-то полицейский.
Ко мне это не относится.
Слушай, все не могут быть врагами
общества номер один!
Нужна рожа, физиономия, его фотография
расклеена на всех стенах,
словно он - звезда! Мы... нет, ты кретин.
Я говорю чушь.
Какие же вы писатели странные люди.
Получается, ты отождествляешь себя
со всеми своими персонажами?
Вот например, если ты придумываешь
полицейского, то ты - полицейский,
а если придумываешь гангстера,
то ты - гангстер?
Да, профессиональная трансформация.
Слушай, тебе следует добавить
в окорок немного чеснока,
так как окорок без чеснока -
это невкусно.
Да, да.
Слушай, ты на самом деле думал,
что я отождествляю себя с Мордзини?
Этот Мордзини вполне мог бы так говорить.
-