комбинация состояла
из последних четырех цифр
моего номера социальной страховки
или даты моего рождуения,
даже ее, но только не Николая.
Дата рождуения моего сына открыла то,
что власти позже
назвали ээмузеем убийстваээ.
Идем, детка.
Ники, постой здесь.
Идем отсюда, Ники. Идем.
- Приехал к уроду?
- Вспомнил твой борщ.
- Сказали, ты завязал.
- Ты тоже.
Вышел из тени? Даже не верится.
Потому что это не так.
Говорю только тебе:
ночью я улетаю на дело.
Полетели вместе?
Зачем?
У меня есть девушка.
Думаю, это навсегда.
- К тому же собираюсь открыть свое
дело.
- Поездка может помочь.
Выгодная.
Юрий...
- Я дал слово.
- Никто не узнает.
Скажем, поехали отдохнуть вдвоем.
С чего это я вдруг понадобился?
Западная Африка обезумела.
Хуже, чем обычно.
Я никому не могу верить.
Ты прикроешь мне спину.
Мы братья по оружию.
Юрий...
С возвращением.
Добро пожаловать.
- У нас теперь демократия.
- Демократия?
- Что вы пили, Энди?
- Не смотришь новости.
Меня обвиняют в подтасовке выборов.
Но после этого...
После того, что ваш козлиный
верховный суд сделал с Флоридой,
в штабе должны заткнуться
навсегда.
Как ты умудряешься, Юрий, а?
Ведь они следят за всем
моим воздушным пространством.
Желание есть - будет оружие.
Черт возьми, где мои деньги?
Деньги - по доставке.
- Все доставлено.
- Это не для меня.
- Для моих западных соседей.
- Западных?
- Мы едем в Сьерра-Леоне?
- О, да.
И мой сын, Батист младший,
поедет с вами, чтобы представить
вас.
- Нет грузовиков.
- Будут.
Как только мы выгрузим провиант из
этих.
Оружие Рэмбо.
Мистер Юрий, ты человек слова.
- Куда едем?
- В РУФ.
К борцам за свободу.
Каждуая группировка в Африке
называет себя благородным именем.
Освобождуение чего-то,
патриотические что-то,
демократическая республика того-то,
ну, и так далее.
Они не хотят признать,
что все они, на самом деле,
федерация угнетателей
хуже, чем были до них.
Итак, у меня 500 единиц.
Новые, неиспользованные, чистые и
невинные.
А что у вас?
Боже! Господи!
Господи!
Юрий, нам надо поговорить.
- Не сейчас.
- Сейчас.
Простите.
Что?
- Нельзя совершать эту сделку.
- Черта с два! Что на тебя нашло?
Посмотри. Посмотри туда!
Как только мы отдадим оружие,
эти люди умрут.
Это не наши проблемы.
Они убили ровесника Ники.
- Они убили ровесника Ники.
- Никакой задержки. Я сейчас.
Виталий, нельзя забывать,
мы не можем управлять ими.
Нет, нет, сегодня уже можем,
посмотри, эти люди - они рядом с нами.
Как ты думаешь, что с нами сделают,
если откажемся? Убьют нас.
Но если не откажемся,
что будет с ними?
Мы должны что-то сделать.
- Прошу тебя, ты слышишь?
- Это не наша война!
Прошу тебя, мы же братья по оружию!
- Что он говорит?
- Это насчет сделки.
Мой брат недоволен условиями,
но мы все уладили.
Пустяки.
Так... пустяки.
Ты прав.
Конечно, Юрий, ты прав.
Боже, я совсем сошел с катушек.
- Это не наша война.
- Да.
Так что мы продаем?
300 РПГ... 500 автоматов...
И 800 гранат.
А я думал 1 200 гранат.
Я был слишком занят сделкой
и не догадывался о том,
что творится в голове Виталия.
Я думал 1 200 гранат, напутал!
Возможно, я никогда не догадывался о
том, что творилось в его голове.
Прошу прощения.
Можно следующий камень?
Одно я знаю точно:
Виталий нарушил наше главное правило
-
никогда не бери в руки оружие
и не участвуй в драке.
Ты что делаешь?
Юрий попросил.
Отойди... медленно.
Не надо, Вит!
Не надо!
Пропала лишь половина товара,
за остальное - половина алмазов.
Если бы я взял их,
я был бы конченый человек,
если бы оставил - то же самое.
Потом была бойня -
точно как предсказывал Виталий.
Но в ту же неделю в Сьерра-Леоне
резня повторялась еще
несколько раз в других местах.
Их не остановишь. По моему опыту,
нельзя остановить никого из них.
Говорят, зло побеждуает,
когда добро бездействует.
А правда вдвое короче:
зло побеждуает.
Теперь у меня было
еще больше общего с вождуем страны,
которую, казалось, оставил Бог.
Мы видели друг в