они совершат преступление.
Опять за свое, да? Ну хорошо,
тогда покажи где.
Очки.
Лекарство.
Вилла Трист-ле-Руа.
- Трист-ле-Рой.
- Трист-ле-Рой.
Сигару.
Не потрудишься объяснить, как ты
пришел к этому блестящему заключению?
Тетраграмматон, сэр.
Конечно, я знал о равностороннем треугольнике
от нашей эксцентричной посетительницы,
и ее урок геометрии заставил
меня задуматься.
Замкнутость контура треугольника,
а также фраза "Произнесена последняя
буква Имени" позволяют предположить, что
серия преступлений закончена.
Пока у нас есть три точки.
На севере, на востоке и на западе.
Таким образом, не напрашивается ли вывод,
что должна быть и четвертая на юге?
Сколько букв в Тетраграмматоне?
Имя Бога, Яхве.
Четыре.
Я-Х-В-Е.
Помните костюмы арлекинов?
Рисунок на стене красильни?
Все это начинает обретать смысл,
не так ли, сэр?
Жертвоприношения расположены на карте
в соответствии с ритуалом,
но не в форме треугольника.
Они образуют ромб.
К вам господин из пенсионного фонда.
Скажи ему, пусть подождет.
Что тебе нужно,
чтобы с этим разобраться?
Один человек для поддержки, сэр.
Новалис.
Новалис сейчас участвует в крупной
операции в аэропорту.
- Тогда Блот.
- Блот в больнице.
Ничего серьезного. Он работал
под прикрытием, носильщиком багажа,
и один из этих... как там они называются...
вильчатый подъемник проехал ему по ноге.
Бедняга. Пойду один.
Лённрот.
Я полагаю, ты будешь следовать
стандартной оперативной процедуре.
Я буду следовать своей стандартной
оперативной процедуре, сэр. Как всегда.
Так я и думал. Документ.
На всякий случай, я буду признателен,
если ты подпишешь это.
Ручку.
Существуют два мнения
относительно тебя, Лённрот,
как ты несомненно знаешь.
Первое, которого придерживается пресса,
заключается в том, что ты самый
выдающийся человек из всех живущих.
Второе, которого придерживается мэр,
и я не обязательно с ним согласен,
заключается в том,
что ты удачливый шарлатан.
В любом случае, присутствует много насмешек
по поводу твоего подхода к этому делу.
Видишь фундамент вон там?
На этом самом месте через несколько
недель будет стоять небоскреб.
В 127 этажей высотой.
Весь департамент городской полиции
может переехать туда.
Можешь себе представить?
Наши офисы в пентхаусе.
Прошу прощения, сэр.
С вашего разрешения.
Что?
Ах, да, конечно.
Комиссар!
Ладно, ладно, ладно,
пригласи его.
Фуражку.
Тревиранусу предъявлено обвинение.
Лённрот посещал вас прежде, чем покинуть
полицейское управление в последний раз?
Очевидно, да. Я не помню содержание
нашей беседы.
Она была короткой.
Лённрот подписывал документы
в вашем офисе в тот день, комиссар?
Все документы, подписанные в тот день,
к сожалению, утеряны
в пожаре в старом здании
городской полиции.
Не помните, был ли с ним кто-нибудь
на вашей встрече?
Он ушел с кем-то?
Вы должны понять, что я был
очень занят в тот момент.
Наш департамент был в процессе переезда.
Не помните, искал ли кто-нибудь Лённрота?
Опять же... Я не помню.
И все же Дао дэ Цзин отлично
поддается трактовке.
Христианские миссионеры в Китае...
Лённрот! Лённрот!
- Лённрот!
- Стоять! Притормози, отброс.
Чего тебе надо, Занц?
- Окажите услугу, мне нужно интервью.
- Не сейчас. Извини.
Оно необязательно должно быть о деле.
Можно о чем угодно. О вас в общем.
Боюсь, у меня неотложное дело.
Вы не поняли.
Это не для "Идише Цайтунг".
Это для "Мадемуазель Британника".
"Мадемуазель Британника"?
20 страниц минимум.
Шесть или восемь из них в цвете.
Они всерьез подумывают поместить
вас на обложку.
Это не имеет значения.
Залезай.
- Куда, папаша?
- Извините, я не знаю.
На железнодорожный вокзал, шофер,
и побыстрее.
Лённрот, которого я знал,
был скромным человеком.
Или, по крайней мере, удовлетворял
представлениям о своей скромности,
так же, как и представлениям
о своей исключительности.
Величайший детектив за всю историю...
Вот как его превозносил тот нелепый
журналист из ничтожной газетенки.
Что бы с ним ни