Сочиняй в моей постели».
«Спи в моем фортепиано…» Нет, не так.
«Спи в моей постели,
сочиняй на моем фортепиано…»
Нет, идем!
Идем!
Чтобы заинтересовать его, я думаю, ты
должна сказать что-то совсем противоположное.
Например?
Например: «Фредерик, музыканты
наводят на меня скуку.
Особенно начинающие».
Или так:
«Ты выглядишь не очень хорошо!»
Или…
«Никогда не появляйтесь в моем доме».
«Вы нездоровы, бледны…»
«Поверьте, я этого не переношу!»
«Ни шагу не сделаю вам навстречу».
Тогда, вот увидишь,
он побежит за тобой.
Звучит хорошо. Я напишу ему.
Я напишу:
«Мы преклоняемся перед вами!»
Подпись: «Жорж. »
Я тоже…
«Я тоже…»
«Мари Дорваль. »
Отнеси прямо сейчас.
Несколько приятных слов для вас.
Видите? Мы созданы друг для друга.
Он неутомим,
совершенно неистощим на диссонансы,
от которых уши скручиваются,
его форсированные модуляции,
его ужасные мелодические
и ритмические искажения.
Все невообразимое
собирается, чтобы произвести
эффект оригинальности.
Варез сказал:
«Всякое звено в цепи традиции
выковывалось революционностью».
Несомненно!
Шопен розоват как репа,
но свеж как роза.
Нет кузнеца,
нет школ-интернатов для девочек…
Тишина.
Нет отвратительных запахов,
яркость.
Вид на сады и большие внутренние дворы.
Будь уверена, в доме чисто.
Я терплю парижан,
пока не сталкиваюсь с ними.
Понимаю, мой дорогой друг,
никаких корнетов
и других подобных инструментов.
Я говорю серьезно.
Поезжай, сними дом, и все.
Только ни слова мадмуазель де Розье.
Она склонна сплетничать о нас.
Она жутко несдержанна.
Мы, старые солдаты,
заслуживаем лучшего.
Самые мелкие, самые невинные детали
дошли до меня в ослепительном свете.
Не посылай это моим родителям,
это их напугает.
Неприятный взгляд!
Париж, уже!
Пи-Пи дает концерт.
У него не будет ни афиши,
ни программы…
Аудитория будет небольшой,
концерт нигде не упоминается.
Он очень волнуется.
Я предложила ему играть
без свечей или без слушателей
на молчащем фортепиано.
До свидания, дорогая.
Сегодня шесть уроков.
Три здесь, два еще где-то…
А ты, моя Аврора, чем ты займешься?
Ламенне в тюрьме,
за то, что написал
«Страна и Правительство».
Ты всегда защищаешь этих, в тюрьме.
Да, правда…
«В этом памфлете он выбрал
все самое возмутительное
для большего возбуждения
недовольной части населения».
«Народ и правительство изображены
как абсолютные противники
во всех отношениях».
Ты подчеркнула кое-что
в этом взрывном произведении:
«Власти, удаленные
из-за своей бессмысленности,
готовы всякий раз, когда
небо затягивается тучами,
и вздымающиеся моря успокаиваются,
оградить океан и затеять шторм».
Все это очень мило.
Священники часто попадают за решетку?
Его часто преследовали,
ему доставалось?..
Как бы это сказать, мой ангел?
Джем?
Месяц назад полиция искала его дом,
в шесть утра
Шатобриан написал ему:
«Мой прославленный друг,
если мыслям небезопасно
на твоем чердаке,
мой дом всегда открыт для тебя».
Это письмо порадовало Ламенне.
Не удивительно, что я оказался здесь.
Невозможно осудить что-то плохое
и защитить что-то хорошее
и при этом не встретить преследование.
В истории часто заключали
философов под стражу?
Во все времена
«политические преступления» были обусловлены
страстями, интересами,
особыми страхами тех,
кто стоял у власти,
и они соответственно изменялись.
Как они говорят:
сегодня преступление,
а завтра - добродетель.
Да точно, сегодня преступление,
завтра - добродетель.
Возьмем Барбеса.
Он провел 30 лет за решеткой,
в камере и трех шагов
нельзя было сделать.
А сейчас
трехкилометровый бульвар
назван в его честь.
Поняли, нет?
Вам здесь холодно?
Условия не более суровые, чем те,
в которых я всегда жил.
Жизнь в заключении очень утомляет.
Хотя у меня есть
удивительно большое окно,
мне не хватает воздуха.
Это как быть в стороне от мира,
и от этого тускнеет душа.
29 владельцев газет и редакторов
сейчас в тюрьме.
Начиная с 1830 года
журналисты потратили на штрафы
996 тысяч