все еще бедны.
Так значит, тебе благодетельствовать хочется!
Брак с ним не принесет зла.
Да что ты знаешь об этом.
Он, быть может, жид и фигляр, оно-то видно.
А это от него?
Если вопреки моей просьбе, будет присутствовать Родион
Раскольников,
я немедля сам уйду.
и тогда пеняйте на себя.
Я ставлю тебе ультиматум, потому что люблю.
Он же ставит, потому что даже не уважает тебя.
Дуня, скажи ему, что ты решила.
Я хочу, чтобы ты был там завтра вечером.
Вы к нам тоже присоединитесь?
По крайней мере, правда всплывет наружу.
Это вы.
Прошу прощения.
Маменька, это Соня,
Дочь того самого господина, о котором мы только
что говорили.
Катерина приказала вас очень просить быть на отпевании
папеньки.
Ну, постараюсь, если смогу...
Спасибо.
Вы сделаете нам честь.
Подождите.
Я хочу поговорить с вами. Проходите.
Позвольте, не сюда, вот тут сядьте...
Комната на гроб похожа, да?
Вчера вы отдали нам все свои деньги.
Дюня, мы пойдем.
Прощая, Родя.
Господин Разумихин.
До завтра, маменька.
Она, видимо тебя воодушевила, Родя.
Да. Я полностью во власти ее чар.
- По крайней мере, будет объяснение.
- Идемте, маменька.
Вы желали со мной о чем-то поговорить.
Поднимите глаза, Соня.
Чего вы ищете?
Благие времена.
Поистине благие времена.
Я тоже.
Я скажу Катерине.
- Прощайте, господин...
- Разумихин.
Мне надо увидеть Порфирия как можно скорей.
У нас нет вещественных доказательств.
О, да он скоро сам объявится.
Бог даст мне его.
В действительности, это ложная скромность.
- Сахар?
- Да.
Я вас не преследую.
Аль не помните? Я тоже здесь живу.
Кажется, мы не так близки вообще-то.
Такая вот судьба.
Моя сестра дала мне кольцо, прежде чем
я приехал в Петербург.
Часы эти отцовские.
Они не стоят и 5 или 6 рублей,
тем не менее, они дороги мне, дабы не забыть
мамашу.
Если она будет думать, что часы потеряны, то
сильно возмутиться,
у нее будет приступ.
Так это об этих кольцах и цепочке ты кричал,
когда был болен.
Ну конечно, теперь-то все ясно.
Что-ж, мы уже здесь.
А ну постой.
Что такое?
Знаешь, Разумихин, когда сестрица пригласила тебя
на обед,
ты залился краской.
Да ничего я; врешь!
Фу, черт, да он опять покраснел!
Постой, пока я кое-где перескажу сегодня, Дон Жуан.
Да ей-богу же ты напомадился!
Какая ты свинья, однако ж!
Ни слова ты не скажешь, или я тебя... размозжу!
Что это с ним?
- Стрела амура его пронзила.
- Предупреждаю тебя.
А что на счет вас?
Мне надо с вами одно дельце обсудить.
Вам следует подать объявление в полицию о том-с,
что,
известившись о таком-то происшествии,
вы просите, в свою очередь, уведомить следователя,
которому поручено дело,
что такие-то вещи принадлежат вам и что вы желаете
их выкупить.
Это ведь на простой бумаге написать могу?
О, на самой простейшей-с!
Мне было интересно, как вы все-таки навестите
нас.
Вы знали?
Кольцо и часы были найдены в ее квартире,
завернутые в бумагу, на которой было написано
ваше имя.
- Как вам известно, я не совсем был здоров.
- Да.
Вы и теперь бледны.
Послушайте, я не хочу растрачивать попусту вашего
времени.
О, помилуйте-с! Вовсе нет. Напротив.
Я ужасно вами заинтересован. Ужасно.
Знаешь, в чем его проблема? Он скрывает от света
свое творение.
Для начала, это статья, написанная вами в
"Периодической речи".
- Какая статья?
- Видишь?
Она у меня где-то здесь. Посмотрим, если я смогу
ее откопать.
- Браво, Родька! Это-ж здорово!
- Это было месяц назад.
Ну, надеюсь, тебе хоть за это заплатили.
- Я ее тоже прочел.
- Ну вот она.
Вероятно, ваша работа для вас и хобби.
- Она о преступлении.
- Преступный умысел.
Да, но меня собственно больше одна вещь
тут заинтересовала,
в конце статьи, но которую вы проводите только намеком
о некоторых таких лицах, которые могут совершать
преступления.
- Да как же это?
- А, вот здесь.
Это довольно-таки длинная статья, но может,
вы смогли бы сказать ее сущность Разумихину.
Ну, там смысл недословен.
А вот для меня он очень даже дословен.